Геополитическая битва за Центральную Азию

Бесшумная геополитическая битва за Центральную Азию: кому достанется регион?

Интервью Yenicag.Ru с вице-президентом Общественного фонда «Центр анализа и прогнозирования «Открытый Мир», казахстанским экспертом Олжасом Сулейменовым

– Как оцениваете последний визит Ш.Мирзиёева в США и его результаты?

– Прошедший в середине мая с.г. официальный визит президента Узбекистана Ш.Мирзиёева в США, полагаю следует рассматривать с положительной точки зрения, поскольку он состоялся на фоне сохранения неустойчивости социально-экономической ситуации в Узбекистане, в том числе ввиду неблагоприятной ценовой конъюнктуры на глобальных сырьевых рынках и, в целом недостаточной экономической активности в регионе.

Олжас Сулейменов

Тут еще следует отметить, что со времен правления прежнего узбекского лидера, каких-либо прямых контактов с Соединенными Штатами после известных Андижанских событий 2005 года и принятием узбекской стороной запрета на проведение независимого международного расследования всех обстоятельств этого дела, можно сказать, не было. Несмотря на то, что основным инвестором в Узбекистане на тот период были Соединенные Штаты и их западные партнеры, официальный Ташкент развернул вектор своей внешней политики в сторону России и Китая.

Теперь же, благодаря так называемой политике «полуоткрытых дверей» Ш.Мирзиёева, это стало возможным. Конечно же, этому предшествовала проделанная колоссальная работа со стороны аппарата президента, заинтересованных министерств и ведомств Узбекистана. Что касается промежуточных результатов. Важным, с точки зрения экономики, стало подписание документов в области укрепления торговых отношений с США и развития внешнеторгового потенциала Узбекистана. Одним из главных подписанных документов стал Меморандум о взаимопонимании по расширению двусторонних торговых отношений с министерством торговли США, что должно позволить возобновить участие узбекской стороны в отдельных американских программах экономического характера. Тут нужно отметить, что сегодня Ташкент крайне заинтересован в западных инвестициях, поскольку без этого сложно достичь модернизации экономики страны.

Еще одним положительным моментом стало обсуждение «дорожных карт» по развитию электронной коммерции в Узбекистане и расширению доступа узбекских предпринимателей к глобальным торговым проектам. В этой связи, в целях развития электронной торговли в Узбекистане был подписан Меморандум о взаимопонимании и сотрудничестве с интернет-платежной компанией Openbucks Corp.

В целом, судя по проведенным встречам в Вашингтоне можно сказать, что состоявшийся официальный визит нового узбекского лидера в США, прежде всего, проходил в политико-дипломатической плоскости, что позволило обсудить широкий спектр вопросов по активизации двухстороннего сотрудничества на ближайшую перспективу.

– Как мы помним, последний визит Н.Назарбаева в Вашингтон и договоренность о предоставлении казахстанских портов в Каспий Пентагону для отправки военных грузов в Афганистан вызвал широкий резонанс в России и некоторые реакционные политические круги в Москве чуть ли не объявили Казахстан врагом. Теперь Ш.Мирзиёев договорился с американцами и согласился предоставить им коридор в Афганистан. Как отреагирует на это Россия? Эти процессы не доказательство тому, что Россия теряет контроль над Центральной Азией?

– Во-первых, прежде всего, давайте исходить из того, что сотрудничество с США всегда входило в число приоритетов внешней политики Казахстана, как в двустороннем формате, так и в рамках различных международных структур. Соединенные Штаты остаются одним из ключевых партнеров Казахстана в торгово-экономической сфере, которые являются вторым по величине инвестором в экономику нашей страны, в которую, по словам Главы государства, вложено порядка 50 млрд. долларов. На казахстанском рынке работают такие транснациональные гиганты, как «Шеврон», «ЭксонМобил», «Дженерал Электрик» и другие. Всего более 500 американских компаний.

Во-вторых, на фоне складывающейся ситуации в регионе, в частности в Афганистане, с 2015 года поэтапно развивается сотрудничество в формате диалога американской стороны и центральноазиатского региона – «С5+1». По этому поводу Президент РК Н.Назарбаев отметил, что «…сейчас к Центральной Азии большой интерес больших государств. Наши соседи с одной стороны – Россия, с другой – Китай, на юге – исламский мир. Здесь очень важно присутствие Соединенных Штатов в нашем формате «С5+1»…».

В связи с этим, состоявшиеся визиты глав центральноазиатских государств в США носят консультативный характер для выработки направлений сотрудничества, в том числе и в рамках диалоговой площадки «С5+1», который включает вопросы борьбы с терроризмом, развитие конкурентоспособности регионального бизнеса, создание транспортного коридора и ряда других направлений.

– На фоне глубокого экономического кризиса в связи с санкциями Запада, сможет ли бороться Россия с экономической экспансией Китая в Центральной Азии?

– Все мы понимаем, что географическая и природная уникальность стран Центральной Азии (Казахстан, Кыргызстан, Узбекистан, Туркменистан и Таджикистан) создала из региона важный стратегический узел, контроль над которым дает геополитические преимущества.

Рассмотрим, например, транзитный потенциал стран Центральной Азии. Контроль за транзитными потоками это важная причина для присутствия РФ в регионе, учитывая стремительный интерес Китая, который умело использует любые недосказанности и трения между РФ и отдельными республиками с тем чтобы вытеснить политического конкурента, задействовав транзитные пути в обход российских магистралей.

Китай не скрывает желания воссоздать великий «Шелковый Путь» обеспечив бесперебойный и комфортный доступ своим товарам на рынки Европы, а потому готов к крупным инвестициям. Среди наиболее перспективных направлений развития транзита следует выделить: железнодорожную ветку, связавшую Среднюю Азию с Ираном, и давшую выход к Персидскому заливу, а магистраль Север-Юг, свяжет Европу-Кавказ-Переднюю Азию с выходом в Индию. Среди проектов развития транзита при взаимном участии России и Китая можно назвать, действующий транспортный коридор Западный Китай — Западная Европа, проходящий через города Ляньюнган, Чжэнчжоу, Ланьчжоу, Урумчи, Хоргос, Алмату, Кызылорду, Актобе, Оренбург, Казань, Нижний Новгород, Москву и Санкт-Петербург с выходом на порты Балтийского моря. Развивается также и «Северный путь», в который входят маршруты, проходящие по территории Китая, Казахстана и России: Урумчи-Достык-Омск-Москва-страны ЕС. И конечно же, «Южный путь» в обход территории РФ, но достаточно трудоемкий и высоко затратный: маршрут Урумчи-Актау-Баку-Поти-Констанца или Урумчи-Достык-Алматы-Шымкент-Ташкент-Ашхабат-Тегеран-Стамбул.

Также развиваются линии связанные с транзитом энергоресурсов: газопровод «Центральная Азия – Китай» проектной мощностью 25 млрд. кубометров газа в год, построен нефтепровод и газопровод «Казахстан-Китай». Например, стоило РФ остановить закупку туркменского газа в 2016 году, как Туркменистан попал в зону интересов Китая, наладив транспортировку туркменского газа в КНР по газопроводу «Туркменистан – Китай» и т.д. При всем потенциале транзита, необходимо четко понимать – выиграет тот, чей транзит будет наиболее развит с точки зрения логистической инфраструктуры, которая пока только формируется в регионе.

В целом, политика Пекина по отношению к центральноазиатским государствам основывается на том, что поддерживая всех как на политическом, так и экономическом направлениях, не важно кому принадлежит власть − договаривается со всеми первыми руководителями региона. Повторюсь, ярким примером подобной тактики является факт ведения Китаем торговли с Узбекистаном в обход существующих санкций, которые после Андижанских событий в Узбекистане, были применены к тогдашнему лидеру страны Исламу Каримову.

На этом фоне, нужно признать, что Россия медленно, но все-таки, теряет роль приоритетного внешнеэкономического партнера для стран Центральной Азии. Экономический анализ свидетельствует, что товарооборот с Китаем растет быстро, превышая товарооборот с РФ. При этом обе страны вкладывают «безвозмездно» миллиарды долларов в экономику региона, используют тактику списывания ранее полученных долгов (в 2014 году РФ списывает 864 млн. долларов долга Узбекистану, а в 2016 году долг списан Кыргызстану в размере 30 млн. долларов) и, дабы уйти от открытых обвинений в стремлении к протекторату, стимулируют участие стран «Шелкового Пути» в надгосударственных структурах, подчеркивая равенство всех входящих в них членов. К таковым следует отнести с позиции РФ Евразийский экономический союз, а с позиции Китая «Экономический пояс Шелкового Пути», но оба варианта не позволяют в полной мере интегрировать экономику республик, поскольку их политические и бизнес элиты придерживаются позиции получения максимального комфорта от размещения на «двух стульях» и более одновременно.

В то же время, учитывая все-таки более негативные тенденции, отразившееся на снижение показателей экономического роста именно РФ, то сил на поддержку стран Центральной Азии может и не хватить, и тогда ситуацией в полной мере воспользуется Китай. Как правило, для всех стран региона Россия и Китай это два основных геополитических партнера, по логике слабость одного становится выигрышем для другого. Курс экономического пике России позволяет предположить, что подобный вариант развития событий возможен уже в ближайшие пять лет.

– Очевидно, что усиление влияния Китая в Центральной Азии и последние шаги США ставят под угрозу интересы России. К чему может привести столкновение этих титанов в регионе и насколько этот сценарий выглядит реальным?

– Я не был столь категоричен в постановке вопроса. Россия, как и прежде, будет стараться сохранить свое влияние на страны Центральной Азии, особенно в таких ключевых сферах, как безопасность и внешнеэкономические связи. Важное значение будет придаваться дальнейшему интегрированию государств региона, в том числе в систему коллективной безопасности в рамках ОДКБ. С учетом увеличивающегося влияния на страны ЦАР со стороны Китая, Россия будет также больше внимания уделять вопросам сотрудничества в рамках ЕАЭС и ШОС, обеспечивающим поддержку баланса взаимоотношений Китая со странами региона. Что касается сдержек и противовесов в отношении США, российская сторона будет предпринимать активные меры по развитию региональных альянсов ШОС и ОДКБ, а также использовать площадку ООН для решения проблем, которые она не способна преодолеть самостоятельно.

– Насколько вероятна дестабилизация Афганистана и как этот хаос повлияет на общественно-политическую ситуацию в ЦА?

– Что касается Афганистана – все связано с ростом влияния исламского радикализма, увеличением оборота наркотических средств, оружия. Безусловно, потенциальным источником всех угроз является соседство трех центральноазиатских государств (Туркменистана, Узбекистана, Таджикистана) с Афганистаном. По данным Всемирного доклада о наркотиках Управления ООН около 70% мирового объема опиума производится в Афганистане большая его часть в качестве героина по «северному маршруту» поставляется через страны Центральной Азии в Россию и ЕС. На сегодняшний день на границах с Афганистаном функционируют 35 пунктов, через которые проходят более 120 различных маршрутов незаконного перемещения наркотических веществ. Эксперты ООН отмечают рост производства наркотиков на севере Афганистана. Так, в провинции Бадахшан (граничит с Таджикистаном) зафиксирован рост площадей выращивания наркокультур с 200 га в 2008 г. до 6287 га в 2017 г. На 2018 год прогнозируется всплеск трафика в направлении Туркменистана, поскольку сразу две граничащие с ней провинции Афганистана начали интенсивно выращивать опиумный мак – Фарьяб и Бадгиз.

Кроме того, талибы Афганистана нуждаются в новых силах, а значит, молодежь стран Центральной Азии новой силой ощутит на себе пресс вербовки исламских радикалистов, направленной на пополнение рядов своих сторонников. В контексте активизирующейся борьбы с МТО ИГИЛ в Сирии и Иране, количество сторонников идей радикального ислама увеличивается и в Афганистане, повышая в регионе риски исламизации, и роста терроризма. Наибольшую популярность идеи исламистов имеют среди жителей Узбекистана и Таджикистана, этнические группы в которых наиболее широко представлены в самом Афганистане, чему способствует слабо контролируемая граница Таджикистана более 1300 км. На начало 2017 года более 1000 выходцев из Таджикистана пополнили ряды ИГИЛ в Сирии и Иране. Кроме живой силы, исламисты нуждаются в оружии, а значит, данный регион несет угрозу возрастания оборота нелегальной торговли оружием. Например, по различным экспертным оценкам, только в Кыргызстане ежегодный оборот «черного рынка» оружия составляет более 1 млн. долларов.

На этом фоне военно-политическая ситуация в Афганистане характеризуется непредсказуемостью масштабов и возможных последствий и дает основания для тревожных прогнозов. Локальные военные конфликты на территории этой страны в краткосрочной перспективе создают реальную угрозу для государств региона Центральной Азии. В этой связи, в условиях негативной динамики роста экстремисткой и террористической активности в Афганистане, особенно в северных провинциях, актуализируется потребность в комплексном противостоянии стран ЦА во взаимодействии с уставными органами ШОС и ОДКБ, обеспечивающими региональную безопасность.

– Как мы знаем, Россия как союзник Киргизии и Таджикистана по ОДКБ и ЕАЭС будет вынуждена вступить в этот конфликт. Ведь первая афганская война очень негативно отразилась на имидже и экономике СССР, которая играла немаловажную роль в распаде этой державы. Что значит для России быть стороной конфликта в Центральной Азии?

– В силу сложившихся обстоятельств в регионе Центральная Азия, под общим видом борьбы с вышеуказанными угрозами, на сегодняшний день единственное, что удается РФ, лучше, чем Китаю и США – это наращивание своего военного присутствия. На сегодня Россия имеет пролонгированный договор с Таджикистаном и Кыргызстаном о действии российских военных баз в этих странах до 2042 и 2032 годов соответственно, с правом увеличить свое присутствие в Таджикистане с 5900 до 9000 военных к 2020 году. База в Таджикистане – самая большая из российских военных баз вне границ РФ. С января 2017 года на территории Кыргызстана появилась Объединенная российская военная база, в состав которой вошли уже находившиеся в республике четыре российских военных объекта – авиабаза, испытательная база на озере Иссык-Куль, сейсмостанция и узел дальней связи ВМФ. Также российская военно-воздушная база в КР была модернизирована новыми истребителями СУ-25, а авиабаза Айни в Таджикистане пополнилась боевой вертолетной группой. Плюс ко всему сейчас прорабатывается вопрос по открытию второй военной базы в Ошской области Кыргызстана.

Исходя из обозначенных тенденций, нынешнюю внешнюю политику РФ в странах Центральной Азии трудно назвать успешной, но при этом она имеет свою стратегию, ориентированную на поддержку региональных элит, вернее – стимулирования клановости во власти и ее коррумпированности. В то же время, РФ не сможет сохранять высокий уровень своего влияния на весь регион, и будет вынуждена перейти на политику выбора ведущих партнеров, не трудно догадаться, что это будет Таджикистан и Кыргызстан, самые зависимые от военной и экономической поддержки Российской Федерации.

Беседовал: Кавказ Омаров