Ухудшение американо-китайских отношений: надолго ли?

Вице-президент Майкл Пенс выступил 4 октября в Гудзоновском институте с нашумевшей речью, в которой сказал, что Пекин заинтересован в уходе Дональда Трампа с поста главы США. И что якобы китайское руководство предпринимает беспрецедентные попытки повлиять на промежуточные ноябрьские выборы в Конгресс и очередную президентскую избирательную кампанию. При этом Пенс подчеркнул, что попытки китайцев повлиять на американское общество куда обширнее тех, что якобы предпринимали в 2016 году русские.

После этого и на фоне других американских попыток обвинить Китай во всех смертных грехах возникает закономерный вопрос: насколько серьезным является ухудшение американо-китайских отношений и как долго оно может продлиться?

Уже появились умеренно пессимистические прогнозы. Основатель Alibaba Group Джек Ма заявил, например, что торговая война между США и Китаем может затянуться на два десятилетия. Ма отметил, что сложившаяся между странами напряженность в торговле, скорее всего, очень быстро скажется на крупных китайских компаниях. Чтобы обойти торговые пошлины США, они будут вынуждены перевести свое производство в другие страны.

О серьезности и долгосрочности протекционистских намерений Вашингтона говорит и тот факт, что согласно одному из положений нового соглашения США, Мексики и Канады (USMCA), которое должно заменить Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА), если какая-либо из трех стран USMCA заключит торговую сделку со «страной с нерыночной экономикой», две другие могут выйти из соглашения через шесть месяцев и заключить свою собственную двустороннюю торговую сделку.

Не сулит ничего хорошего и начинающаяся в США антикитайская кампания шпиономании. По данным Bloomberg (ничем не подтвержденным), китайские военные провели масштабную операцию кибершпионажа: они якобы оказывали давление на местных производителей серверного оборудования для американских компаний, заставляя устанавливать в материнские платы чипы «размером с зерно риса», способные перехватывать данные и по команде внедрять на серверы вредоносный код.

Но чтобы действительно попытаться понять, «насколько плохо» и «насколько долго» все это может обернуться, нужен некоторый исторический экскурс. Кстати, сам Майкл Пенс в своей речи и попытался его провести. По его словам, Китай играет «вдолгую», и за «100-летний марафон» сделал многое, чтобы получить имидж мирной державы.

А это означает, что Пекин, с его многотысячелетней традицией стратагемного мышления, действительно умеет ждать и планировать свое развитие на долгосрочной основе. И если какой-либо партнер (в данном случае американский) попытается этому помешать, то в ход могут пойти самые разные меры: от терпеливых попыток договориться до жесткого противодействия и готовности просто «переждать» неудобную американскую администрацию.

Кстати, М.Пенс в своей речи вспомнил о том, что может просто «торпедировать» американо-китайские отношения, и дал понять, что Вашингтон не будет переступать «красную черту». Он, в частности, упомянул о том, что Соединенные Штаты будут и в дальнейшем придерживаться принципа «одного Китая», хотя политическая модель Тайваня представляется им более предпочтительной для китайского народа.

Что же касается недавней истории, то американский вице-президент вспомнил события конца 1990-х, когда США всерьез рассчитывали на то, что в Китае после распада Советского Союза «свобода распространится во всех формах». Эти расчеты (включая срежиссированные из-за рубежа события на площади Тяньаньмэнь в июне 1989 г., которые явились первой в современной истории попыткой «цветной революции») не оправдались.

Китай сделал исторический выбор в пользу продолжения рыночных реформ при сохранении однопартийной системы для поддержания политической стабильности и предотвращения распада страны. Китайские руководители не стали приносить политическую стабильность и целостность страны в жертву требованиям об ускоренной политической модернизации.

За этим последовали жесткие американские санкции, которые Китай сумел пережить, и даже, несмотря на противодействие США, в ускоренном порядке и на своих условиях вступить в ВТО. М.Пенс сожалеет о том, что «Америка согласилась предоставить Пекину открытый доступ к нашей экономике и ввести Китай во Всемирную торговую организацию».

И если тогда попытки сдержать экономическое развитие Китая не удались, то сейчас они тем более бесперспективны. Китай умеет ждать – его оппоненты могут выиграть битву, но едва ли им удастся выиграть войну. И это с большой долей вероятности означает, что нынешний период ухудшения двусторонних отношений может быть как сравнительно кратким (если в Вашингтоне осознают бесперспективность давления на Пекин), так и равным по продолжительности срокам пребывания администрации Д.Трампа у власти.

А в более широкой перспективе китайская экономика, демонстрирующая уверенные темпы роста, не дает, на наш взгляд, оснований для прогнозов об эволюции КНР в сторону «западной» модели. Китайский опыт построения конвергентного многоукладного общества, в котором сочетается позитивный мировой опыт рыночной экономики, социальной политики государства и развития консультативной демократии, приобретает новое звучание и значение в современном многополярном мире.

Ельсевер Абдуллаев