Есть ли шанс сохранить иранскую ядерную сделку

Эксперт по Ирана Аднан Табатабаи, соучредитель и глава исследовательского центра CARPO в Бонне, автор книги "Утро в Иране" (издание "Körber", октябрь 2016 г.), который консультирует европейские институты, федеральные министерства и политические фонды, а также читает лекции в Дюссельдорфском университете, в статье Vielleicht verrennt sich der Iran для Die Zeit оценивает возможности сохранения иранской ядерной сделки.

Госсекретарь США Майк Помпео, который на этой неделе встречался со своими европейскими коллегами в Брюсселе, не смог развеять их страх перед возможной эскалацией напряженности. Они обеспокоены тем, что противостояние между США и Ираном может быстро выйти из-под контроля. В то же время власти в Тегеране надеются использовать угрозу постепенного отказа от условий ядерной сделки для того, чтобы убедить своих оставшихся партнеров продолжить выполнять обязательства по СВПД. В конце концов, Иран хочет того же, что и европейцы: сохранить сделку, из которой США вышли год назад.

Темпы и характер обогащения урана, о которых до сих пор говорил Тегеран, дают понять, что Иран намерен придерживаться условий договора. То, что он хочет сделать, не сможет привести к неожиданному появлению у ИРИ ядерного оружия. Тегеран больше не признает максимальное количество произведенного низкообогащенного урана (300 кг) и тяжелой воды (130 тонн), установленное СВПД. Чтобы условия сделки выполнялись, Ирану разрешили экспортировать излишки, но с 3 мая эти транзакции оказались под запретом из-за новых санкций США. Власти Ирана намеренно отказались от этой части ядерного договора, так как США не могут ее выполнять из-за введенных ими же санкций.

У Ирана нет иллюзий

Иран начал угрожать начать обогащать уран до более высокой степени, чем прописано в договоре (3,67%), но остается непонятным, будет это 5% или 20%. Тегеран намерен запустить реактор для тяжелой воды в Араке. Согласно СВПД, этот реактор должен был быть перестроен для производства легкой воды при поддержке подписавшихся соглашение сторон. К настоящему времени этого не произошло, и теперь Иран может отказаться от этого пункта сделки. Помимо выхода из СВПД (что автоматически сведет действие договора к нулю) Тегеран может начать угрожать выходом из ДНЯО, отменой выполнения Дополнительного протокола и/или запретом действия МАГАТЭ на территории страны.

Решения такого уровня и значения принимаются с помощью консенсуса в Высшем государственном совете безопасности. В него входят президент, который является председателем этого органа по конституции, члены исполнительной, военной, судебной и законодательной власти. Каждое решение Совета –межинституциональный консенсус руководства Исламской Республики. Как и в случае с решением по ядерной сделке, наметившийся постепенный отказ от ее некоторых пунктов – это общее решение ключевых фигур в руководстве страны.

В Иране эйфория от подписания ядерного договора уже давно сменилась разочарованием. Ожидания стремительного экономического роста не просто не оправдались, наоборот, за последние два года экономическая ситуация резко ухудшилась. Иранцы прекрасно понимают, что нынешнее плачевное положение в экономике вызвано не только американскими санкциями. Их собственное правительство в равной мере несет ответственность за происходящее, учитывая его ошибки в управлении и уровень коррупции. Поэтому нынешнюю стратегию постепенного выхода также следует считать сигналом для внутренней аудитории – мол, правительство все еще контролирует ситуацию.

В течение года режима жесткой экономии Иран был терпелив. Он придерживался своих обязательств по сделке, несмотря на отсутствие экономических выгод, возможно, надеясь на то, что Европа, Россия и Китай смогут компенсировать выход из договора Америки. Но иранцы не поняли, что политическая воля европейских государств сохранять договор не может быть гарантией того, что европейские частные компании будут придерживаться того же курса. Для европейских бизнесменов риск попасть под американские санкции слишком велик, чтобы возобновлять торговые отношения с Ираном. Они ориентированы на получение прибыли, поэтому ищут только проверенные варианты.

Для России и Китая сложившийся тупик –выигрышная ситуация. Продолжение действия СВПД сделает Иран стратегическим партнером на Ближнем Востоке, а прекращение его работы приведет к максимальной зависимости Тегерана от обеих евразийских держав. Грубо говоря, Европа не может действовать, а Китай и Россия не хотят. В то же время, бытует распространенное мнение, что у Ирана и нет другого выбора, кроме как придерживаться условий договора.

Иранское правительство хочет разорвать этот порочный круг. Оно надеется применить контролируемую эскалацию, постепенный выход из СВПД, чтобы более наглядно показать, что стоит на кону. Этот подход очевидно не ставит своей целью заключение новой сделки, которая бы уменьшила количество обязанностей как Ирана, так и других сторон договора.  Сейчас Иран делает ставку на подход “все или ничего”.

Однако иранское руководство недооценивает глубокий и серьезный скептицизм европейцев по отношению к Исламской Республике во всех сферах вне СВПД. Безупречное выполнение Ираном условий договора, несмотря на неблагоприятные обстоятельства, не изменило ничего. Европейцы традиционно считают внешнюю политику и политику безопасности Ирана слишком агрессивной: как будто Иран – единственная страна в мире, которая продвигает свои собственные интересы с помощью неправительственных сил и поддерживает свою безопасность с помощью ядерной ракетной программы.

Иран постоит за себя

Сложно представить, что Берлин, Париж и Лондон найдут необходимое решение проблемы, если оно не было найдено за год с моменты выхода США из договора. Иран требует, чтобы ему разрешили продолжить продавать нефть, гарантировали безопасность его судов и дали возможность свободно проводить финансовые транзакции.

Европа же начнет действовать только в случае серьезной угрозы безопасности. Страх нарастающей дестабилизации в регионе оправдан. Ирану, скорее всего, придется защищаться от региональных врагов, террористов и баллистических ракет, если эскалация продолжит нарастать. Угроза ядерной гонки вооружений на Ближнем Востоке вполне реальна. Все это угрожает Европе напрямую в гораздо большей степени, чем США. Если ЕС не приложит больше усилий к сохранению ядерной сделки, на заключение которой было потрачено почти 12 лет, ее ждет медленный, но неминуемый конец.//Die Zeit