«Историческая призма»: 1918-й. Геноцид в Губе - звериное лицо армянского национализма

В начале 1918 г. по административно-территориальному делению Губинский уезд был разделен на гор. Губу и 5 полицейских участков -Дивичинский, Кусарский, Мюшкюрский, Рустовский, 5-й Фетхибекский. Общее число селений в уезде в целом, достигало вместе с зимовьями (гышлаг) 540 наименований, объединенных в 55 обществах. Общее население города Губы составляло примерно 20 тысяч человек, среди которых было примерно 500 армян, которые жили разрознено в разных частях города.

Отрядом Амазаспа Срвастяна, направленного в начале мая 1918 года в Губу по поручению председателя Бакинского Совнаркома Степана Шаумяна, в течение двух недель - с конца апреля до середины мая 1918 г. - в Губинском уезде было сожжено и разгромлено, как минимум, 167 селений, не считая тех, где армяне  ограничились только расхищением движимого имущества. Были деревни, которые подверглись разгрому два раза: по дороге из Баку в Губу или Кусары, и обратно. 

Об отношении С. Шаумяна к губинским событиям можно непосредственно узнать из свидетельства городского главы Губы Алиаббаса Алибекова, после ухода армян отправившегося в Баку с целью выяснить у главарей большевиков С.Шаумяна и П.Джапаридзе, действительно ли Советы послали в Губу карательный отряд под начальством Амазаспа, и подробно сообщившего им о действиях отряда в Губе.

Давая позже показания следственной комиссии, Алибеков вспоминал: "Шаумян выслушал меня с улыбкой на лице и сказал, что мусульмане и турки убили сотни тысяч армян, а когда армяне убили в Губе двух мусульман, то мусульмане жалуются и проливают слезы. Джапаридзе отнесся к моей просьбе серьезно, сказал, что Советы карательный отряд не посылали".

Сам Амазасп также не скрывал карательный характер действий своих войск. На четвертый день своего приезда в Губу он собрал губинцев на площади возле мечети и обратился к ним приблизительно со следующей речью: "Я родом из Эрзурума. Долгое время воевал с турками. Я герой армянского народа и защитник его интересов. Я прислан сюда советской властью с карательным отрядом, чтобы отомстить вам за смерть тех армян, которые были убиты здесь две недели назад. Горе вам будет тогда, когда я завтра подымусь на гору (при этом протянул руку в сторону горы, на которой стояли пушки). Завтра я подымусь на гору и начну бомбардировать город, который снесу до основания. Я прислан не для водворения порядка и установления Советской власти, а для отмщения вам за убитых армян".

Все свидетели-губинцы, участвовавшие в этом собрании возле мечети, подтверждают именно такое содержание речи Амазаспа, передавая ее в разных интерпретациях. Красной нитью в речи Амазаспа перед губинцами проходили слова: "Нам приказано было уничтожить всех мусульман от берегов моря (Каспийского) до Шахдага, как это было сделано в Ширване (Шамахы), и жилища ваши сравнять с землей за убитых вами и турками наших братьев-армян".

В декабре 1918 г. член Гянджинского Окружного Суда Андрей Фомич Новацкий в качестве члена Чрезвычайной Следственной Комиссии вместе со своим помощником прибыл в Губу и приступил к расследованию известных событий в апреле-мае в г. Губе и в Губинском уезде. В течение нескольких месяцев следственная группа А.Ф.Новацкого опросила десятки свидетелей, провела осмотр мест, где происходили события, и собрала другие документы, составившие 3 тома в 451 листах.

По материалам следственного дела А.Ф.Новацкий подготовил "Доклад о разгроме гор. Губы и селений Губинского уезда и насилиях, совершенных над жителями упомянутого города и селений" и представил его председателю ЧСК.

Материалы следствия показывают, что армянские мародеры  использовали самые изощренные методы уничтожения населения Губы, которые не укладываются ни в какие человеческие понятия. Так "армяне из одного дома вывели 17 человек мужчин и всех их расстреляли. Между этими жертвами был отец с сыном. Последний за неделю до этого женился. Когда армяне хотели его убить, отец предложил им тысячу рублей, чтобы они пощадили сына и вместо него убили его. Армяне взяли деньги, убили сына на глазах отца, а потом убили последнего"; "Али-Паше Кербалай Магеррам оглы армяне приказали доставить себе денег и девушек, и за то, что он не исполнил этого поручения, на его глазах закололи штыками его сына, причем кололи в глаза, в лицо и живот, его же самого только побили".

Убивать с особой жестокостью детей на глазах родителей было, пожалуй, самым изощренным методом армянских бандитов: "Я, жена моя Хокима Кербалай Джафар кызы и две дочери - Хокима, 14 лет, и Буера, 6 лет, сидели дома и пили чай. Армяне вошли к нам и без всякого повода залпом выстрелили в нас. Дочь Хокима была убита на месте, я был ранен в левую голень, жена в кисть левой руки и дочь Буера была ранена в левое плечо и в левую ногу. Жена схватила ее и прижала к груди. Один из армян обнажил кинжал и ударил им дочь по голове так сильно, что отсек у нее все лицо до глотки. Она упала мертвой. Я и жена упали в обморок. Но жена скоро пришла в себя и стала умолять армян, чтобы они ее убили, чтобы она не видела трупов своих дочерей. Армяне ответили ей, что не убьют ее для того, чтобы она при виде трупов дочерей умирала три раза в сутки. При этом они несколько раз укололи ее слегка штыком в шею, причинив ей незначительные раны. Меня же они избили".  

На все обращения городского главы А.Алибекова с просьбой о разрешении предать тела убитых земле, Амазасп отвечал отказом. Оставление мертвого не погребенным в течение продолжительного времени, считающееся грехом у мусульман, было еще одним изощренным методом, из числа тех "наказаний", от которых "герой армянского народа", "присланный... для отмщения", видимо, получал особое удовольствие. Поэтому после ухода армянских отрядов Амазаспа из Губы город столкнулся с не меньшей опасностью - началом эпидемии. Улицы и кварталы, дома и дворы города были полны разлагающихся трупов тысяч изуродованных и растерзанных мужчин, женщин и детей, убитых, как в первые, так и в последующие дни наступления отрядов Амазаспа, и оставленных на том месте, где их настигла смерть.

Этим, катастрофически сложившимся обстоятельством в городе, и объясняются причины массового захоронения жертв губинских трагедий, о чем свидетельствуют показания жителей, особенно, городских мулл, не успевающих совершать обряды над каждым убиенным. Так, "по сведениям молл, хоронивших убитых, они предали земле 2800 трупов".

По свидетельству приходского муллы 1-го магала города Молла Ших Гусейна Ахундзаде, только в этой части было убито до 300 человек, которых пришлось ему хоронить: "Трупы многих были изуродованы кинжалами: были отрублены руки, носы, лица рассечены".  Приходский молла 2-го магала гор. Губы Муса Рза Аскерзаде также называл цифры, указывая, что в этой части города "жителей ружьем и кинжалами убитыми насчитывается 250 человек..., а от страха умерли 300 человек, всего 550 душ". Отсутствовали  конкретные сведения о числе убитых в других частях города, в частности, в 3-м и 4-м магалах города, а также в еврейской слободе.

Следствие, проводимое членом ЧСК А.Ф.Новацким по делу разгрома г. Губы и селений уезда, вскоре, по совокупности собранных фактов и доказательств, само дало объяснение "столь жестокого и массового убийства мусульман армянами", четко определив, как уже указывалось выше, что последние "поставили своею целью истребление мусульманского населения, похищение и уничтожение его имущества".

Разгромами домов, строений, общественных зданий, расхищением движимого имущества и скота отрядами Амазаспа, еще только на основании известных фактов, жителям селений Губинского уезда был причинен урон на сумму, исчисляемую десятками миллионов рублей.

В ноябре 1919 г. Чрезвычайная Следственная Комиссия при Азербайджанском Правительстве, "рассмотрев дело о разгроме гор. Губы и селений Губинского уезда Бакинской губернии и насилиях, совершенных над жителями упомянутого города и селений" и доклад члена Комиссии Новацкого по этому делу, приняла Постановление о привлечении в качестве обвиняемых к делу ряда лиц, достаточно изобличавшихся в том, "что вследствие побуждений, проистекших из вражды религиозной и племенной к мусульманскому населению,... составили шайку в несколько тысяч человек, вооруженную огнестрельным и холодным оружием, которая, поставив своею целью истребление мусульманского населения, похищения и уничтожения его имущества в канун апреля месяца 1918 года, напала на город Губу Бакинской губернии, разгромила его, убила около двух тысяч мужчин, женщин и детей, расхитила у населения города движимое имущество, поджигала строения города и сожгла около 105 домов".

Список обвиняемых возглавлял, конечно же, Амазасп Срвазтян, затем шли его "боевые соратники" - помощник Николай и комиссар Велунц, а дальше армяне-жители г. Губы и селений, принявшие активное участие в мусульманских погромах.

Здесь, конечно же, стоит узнать о дальнейшей судьбе самого главного палача геноцида мусульман г. Губы и Губинского уезда Амазаспа. Очень скоро после губинских событий Амазасп вновь доказал, что он может воевать и чувствовать себя при этом "героем армянского народа" только против безоружных и мирных мусульман. Когда пришлось воевать с организованными боевыми частями турецко-азербайджанских войск, идущих в Баку, Амазасп, в самый разгар боевых действий, когда решалась судьба Советской власти в Баку, вывел свои конницы из боя и оголил фронт.

А комиссаром в 3-й бригаде Амазаспа был 22-летний Анастас Микоян, который даже направил телеграмму в Баку, Шаумяну, в котором жаловался на отступление дашнакских отрядов Амазаспа. Но Микоян чуть не поплатился жизнью за это, когда был наказан плетью двумя телохранителями Амазаспа, который узнал о телеграмме. После этого инцидента Микоян даже по возвращению в Баку планировал всячески добиваться ареста Амазаспа. Однако было уже поздно. Вскоре стало ясно, что Бакинский Совнарком доживает свои последние дни, а комиссары во главе с Шаумяном строят планы по побегу из Баку. 

В отличие от комиссаров, в сентябре 1918 года Амазасп бежал из Баку в Персию. После завершения Первой мировой войны он вновь вернулся на Кавказ и был назначен "командиром Армянской армии в регионе Нор Баязет". После установления советской власти в Армении в ноябре 1920 г., Амазасп остался в Ереване, видимо надеясь на свои "заслуги" перед "армянским народом".

Однако, судьба, в лице армянских большевиков, сыграла с ним злую шутку. В середине января 1921 года большевистские власти Армении "созвали собрание армянских офицеров, на котором, якобы, должны были обсуждаться планы по укреплению Армении. Собрание должно было состояться в зале заседаний правительства, однако офицеров пришло так много, что пришлось выйти на площадь. Около 3 тысяч генералов и офицеров в парадной форме собрались на площади, чтобы выслушать новые власти. В действительности же это была ловушка. Коммунистическое руководство Армении вначале решило депортировать арестованных офицеров... в Баку. Однако вскоре было решено убить в Ереване наиболее опасных, которые способны были поднять по пути восстание. А чтобы в городе не были слышны выстрелы, их решили зарубить топорами. Армянский офицер-арестант рассказывал, что Амазасп видимо, защищался, был слышен шум борьбы и на всю тюрьму раздавался его голос: "Выродки, разве так убивают людей!" Ужасная подробность: тело  и голова Амазаспа были настолько изуродованы, что сын узнал его по валенкам".

Таким образом, Амазасп пал жертвой внутриармянских политических разборок.

Так бесславно завершилась судьба очередного армянского мародера, руки которого были обагрены кровью мирного тюрко-мусульманского населения Азербайджана и Восточной Анатолии.