"Историческая призма": 1920 год. Жадность армян лишила мира Южный Кавказ

Весной 1920 г. на Южном Кавказе складывалась новая военно-политическая ситуация. Разгромив армию генерала А. Деникина, Красная армия Советской России вышла к рубежам края, и было очевидно, что произошедшие в России глобальные политические изменения не ограничатся Северным Кавказом. Поэтому 9-22 апреля 1920 г. представители трех закавказских республик собрались на конференцию в Тифлисе, чтобы определить свое отношение к формирующимся реальностям и возможности совместных действий в новой ситуации.

Это была не первая попытка сотрудничества. 25 апреля - 12 июня 1919 г. делегаты Грузии, Армении, Азербайджана и Горской конфедерации Северного Кавказа уже собирались в Тифлисе на первую конференцию, чтобы урегулировать региональные отношения и наладить сотрудничество. Тогда камнем преткновения стали требования совместных военных действий против армии А.Деникина и территориальные конфликты.

В процессе подготовки к новой конференции 22 декабря 1919 г. кабинет А. Хатисова провел совместное заседание с бюро партии "Дашнакцутюн", на котором рассмотрел вопрос о закавказской конфедерации. Такую форму устройства предложила азербайджанская сторона  всего день назад в Баку, где с 14 по 21 декабря 1919 года прошла армяно-азербайджанская мирная конференция, которая продолжила начатые в ноябре в Тифлисе переговоры с тем, чтобы разрешить все острые проблемы, накопившиеся между Арменией и Азербайджаном.

Самым острым вопросом повестки дня Бакинской конференции было решение территориальных проблем между республиками. Здесь позиции сторон вновь диаметрально разошлись. Азербайджанская сторона выдвинула идею конфедерации всех республик Южного Кавказа, полагая, что подобное политическое объединение явится наилучшим и наибо­лее приемлемым для всех способом разрешения терри­ториальных и иных споров. Армянская же делегация вновь заняла неконструктивную позицию, заявив, что до установления окончательных границ необходимо предварительно заключить временное соглашение о демаркационной линии.

Такая позиция в целом была ожидаема: Армения не хотела связывать себя какими-либо долговременными соглашениями с соседями о границах, поскольку с нетерпением ожидала решений Парижской конференции по "армянскому вопросу". Решение этого вопроса в пользу Армении означало бы передачу ей всех территорий бывшей Иреванской губернии, Карабаха и Зангезура. Армяне грезили авантюрной идеей "великой Армении", границы которой, как писал первый премьер-министр Республики Армения О. Качазнуни, должны были простираться "от Средиземного до Черного моря, от Карабахских гор до Аравийских пустынь".

Понятно, что при столь обширных перспективах Армения не хотела размениваться на такие мелочи, как соглашения с Азербайджаном о тех или иных участках границы. Поэтому армянская делегация на конференции вновь под различными предлогами уклонилась от окончательного признания двусторонних границ с Азербайджаном. Что же касается предложения армянской делегации об установлении демаркационной линии, то реальная этнодемографическая ситуация в приграничье Армении и Азербайджана делала практически невыполнимым такое размежевание без учета экономического и бытового уклада жизни населения. Дело в том, что азербайджанские крестьяне-скотоводы традиционно перегоняли летом свои стада высоко в горы Зангезура, а зимой - на равнины низменного Карабаха. Поэтому притязания Армении на гористый Зангезур, попытки упорядочить переходы путем введения удостоверительных документов и свидетельств о кочевых стоянках, установление сторожевых и таможенных постов, призванных воспрепятствовать этим перекочевкам, провоцировали постоянную напряженность между сторонами. Протесты азербайджанского правительства оставались безрезультатными. И упомянутая мирная конференция завершила свою работу, не придя к каким-либо результатам.

На заседании 22 декабря А.Хатисов известил его участников, что он не поддержал предложение азербайджанской стороны о конфедерации и предпочитает ограничиться заключением соглашений о таможнях, границах и железных дорогах.

30 декабря 1919 года министр иностранных дел Азербайджана Ф. Х. Хойский, телеграфировав в Армению и Грузию, вновь призвал совместно рассмотреть вопрос о конфедерации. 3 января 1920 г. А. Хатисов ответил, что реальные формы сближения лучше всего обсудить на предстоящей краевой конференции, место и время созыва которой подлежат уточнению в ближайшие дни. Через три дня он написал представителю Армении в Тифлисе Л. Евангуляну, что предлагает провести встречу министров иностранных дел в грузинской столице.

Однако начало конференции затянулось до начала апреля. За это время изменилась ситуация в регионе. После крупных поражений армии А.Деникина от Красной армии союзники в спешке 11 января признали де-факто независимость Азербайджана и Грузии, а 19 января - Армении. Теперь, единственной силой, на которую могли опираться союзники для предотвращения вторжения Красной армии на Южный Кавказ, были местные независимые государства. Однако главным препятствием на пути к созданию единого фронта против большевистской угрозы были территориальные противоречия, раздиравшие, прежде всего, Армению и Азербайджан. Для решения этой проблемы союзники толкали местные государства к созданию конфедерации, которой обещали военную помощь против большевиков. Особенно в этом были заинтересованы англичане, рассматривавшие молодые государства Южного Кавказа в качестве "санитарного" кордона против большевистской экспансии на Ближний и Средний Восток, что могло создать угрозу для английских владений в Индии.

Начиная с февраля 1920 года, делегация Армении вела переговоры в Лондоне для получения от союзников военной помощи в живой силе и оружием с целью захвата обещанных ей территорий в Восточной Анатолии и добиться военного перевеса над Азербайджаном в Карабахе, Зангезуре и других "спорных" территориях.

13 марта премьер-министр Армении А. Хатисов уведомил британского комиссара О.Уордропа, а 18 марта - исполнявшего обязанности дипломатического представителя в Грузии М.Туманяна о постановлении кабинета министров согласиться на трехстороннюю встречу, предлагая ее местом Тифлис и датой 1 апреля. Однако незадолго до начала конференции, 22 марта, армяне организовали очередную провокацию в Карабахе, совершив нападение на дислоцированные здесь части национальной армии Азербайджана. Когда частям азербайджанской армии во главе с генералом Г.Салимовым удалось вытеснить армянские вооруженные отряды из Шуши и Аскерана, 30 марта глава МИД Армении А.Оганджанян направил телеграмму министру иностранных дел Азербайджана Ф. Х. Хойскому, указав, что для открытия конференции нужно прекратить нападение. На заседании же парламента от 4 апреля при активном одобрении депутатов А. Хатисов еще раз подтвердил "суверенные права" Армении на Карабах и Зангезур - "эти нераздельные части Республики".

9 апреля глава армянского правительства направил послание министру иностранных дел А. Оганджаняну, в котором сообщил: "Сегодня состоялось заседание Совета министров и военно-политическое совещание с генералами, мы единогласно вынесли резолюцию, предложенную мной: Считая, что Азербайджан фактически воюет с нами, ...мы должны, не объявляя открытой войны, принять все меры к 1) ликвидации дипломатическим путем этой резни через конференцию в Тифлисе, давление через союзников и обращение к азербайджанскому правительству; 2) защите границ и помощи Карабаху - Зангезуру; и 3) наносить врагу ущерб, не выступая официально".

Заметим, что Армения пыталась решить конфликт с Азербайджаном не только через Антанту, но и пользуясь наступлением Красной армии  большевистской России.

"Не забудьте повлиять на большевиков. Может быть они (как раньше добровольцы) сумеют повлиять на Азербайджан", - просил А. Хатисов в телеграмме от 9 апреля А. Оганджаняну. А.Хатисов был уверен, что приближение большевиков к границам Азербайджана устрашит последнюю, т.е. заставит перебросить значительные силы к северным границам. Поэтому информация о них (т.е. о большевиках) и от них приобретала для Армении особое значение. В телеграмме А.Оганджаняну 5 апреля А.Хатисов также сообщал, что согласен с предложением полномочного представителя Армении в Грузии М.Туманова о посылке в Советскую Россию делегатов из Карабаха. Тем самым правительство Армении пыталось использовать наступление Красной армии на севере для очередного выступления армянских сепаратистов в Карабахе.

Наконец, вторая мирная конференция в Тифлисе начала свою работу 9 апреля. Совет Министров определил следующий состав азербайджанской делегации на Закавказскую конференцию в Тифлисе: пред­седатель делегации член Парламента доктор Гасан бек Агаев и члены делегации: товарищ министра юстиции О.Кричинский и дипломатический представитель Азербайджанской Республики при правительстве Грузии Ф.Векилов.

11 апреля участники конференции утвердили повестку дня, включавшую 1) прекращение боев, 2) создание постоянного исполнительного органа, 3) решение территориальных споров, 4) координацию внешней политики, 5) создание конфедерации и 6) экономические вопросы. После споров конференция приняла первое постановление немедленно прекратить столкновения и категорически призвала оба правительства защитить меньшинства на своих территориях.

Исходя из логики первого постановления, 12 апреля делегаты приняли второй документ: конференция назначила комиссию из шести человек, 1) чтобы на месте осуществить и взять под контроль решение о прекращении боев и восстановлении положения; а также 2) выяснить причины и суть событий. Правда, на следующий день азербайджанская делегация предложила пересмотреть это решение. Вместо комиссии О. Кричинский представил план создания Совета закавказских республик.

Этот орган должен был защищать от внешних угроз, исполнять арбитражные решения, контролировать выполнение договоров и добиваться мирного решения споров, а также реализовывать различные правительственные предложения. В его состав из 12 человек предлагались военные министры или их заместители, а также министры иностранных дел или их представители. Совет должен был собираться не менее 6 раз в год и принимать решения единогласно.

Однако это предложение не было поддержано армянской и грузинской делегациями. В конечном итоге 14 апреля был утвержден состав трех комиссий наблюдателей в Газах (О. Джагецян и И. Мурадов), в Карабах (Р. Векилов, Г. Алшибая и А. Паповян), а также в Нахчыван (И. Рамишвили, П. Султанов и А. Абегян).

Карабахская комиссия выехала на место лишь 19 апреля. Об этом в своей телеграмме генерал-губернатору Карабаха Х.Султанову писал  министр внутренних дел М.Векилов: "Комиссия существенного значения на положение Карабаха не будет иметь. Она едет главным образом установить приостановлены ли военные действия. Согласно постановлению Конференции она должна оказать лишь моральное воздействие на успокоение массы. Войсковые части будут стоять на своих местах. Таким образом, ни стратегическое, ни военное положение наше от поездки Комиссии не изменится. Правительство поручило передать Вам, что необходимо принять меры к охране безопасности Комиссии и содействовать к выполнению возложенной на нее миссии".

К сожалению, решение об отправке наблюдательной комиссии в зону конфликта было единственным ощутимым результатом, достигнутым представителями Армении и Азербайджана в ходе переговоров на конференции в Тифлисе.

Тем временем, 16 апреля дипломаты трех республик подписали в Париже соглашение об урегулировании территориальных разногласий. Они принимали, что если за шесть недель их кабинеты "не смогут достигнуть успеха, то стороны передадут оставшиеся нерешенными вопросы на арбитраж" трех комиссий: для армяно-азербайджанских, армяно-грузинских и азербайджано-грузинских споров. Республики получали 15 дней, чтоб согласовать состав комиссий, иначе в дело вступал Верховный Совет союзников или же Лига наций, получавшие право на окончательное решение.

Однако представители делегаций Азербайджана и Армении не достигли никаких договоренностей о путях урегулирования территориальных споров, в том числе о создании арбитражных комиссий. Таким образом, накануне советизации Азербайджана, очередная мирная конференция 22 апреля 1920 года завершила свою работу, не решив ни одной из поставленных перед ней задач. Тем временем, победы Красной армии на Северном Кавказе вновь сделали Россию к началу 1920 года главным субъектом, конструирующим политическую карту региона.