"Историческая призма": Январь 1990-го. Как советская армия помогла оккупировать Карабах - неизвестные подробности

Конец 1989 года выдался в республике очень напряженным.

28 ноября решением Верховного Совета СССР был ликвидирован Комитет особого управления в НКАО,  возглавляемый ставленником Михаила Горбачева Аркадием Вольским, который за 9 месяцев своей деятельности сделал все, чтобы вывести автономию из подчинения республики. В результате негласной поддержки местных сепаратистов в период деятельности Комитета, из Ханкенди (тогда Степанакерт) были депортированы все азербайджанцы.

Казалось, ликвидация комитета и создание на его месте Организационного комитета во главе со вторым секретарем Компартии Азербайджана Виктором Поляничко станет первым шагом к возвращению ситуации в конституционное поле. Однако, на несанкционированном митинге, состоявшемся в Ханкенди 29 ноября  лидеры армянских сепаратистов  призвали саботировать выполнение постановления Верховного Совета СССР от 28 ноября 1989 г., а Роберт Кочарян, член Президиума Верховного Совета Армянской ССР, демонстративно сжег текст постановления перед собравшейся толпой. Вслед за этим  решение Верховного Совета Армянской ССР от 1 декабря 1989 года о "воссоединении" НКАО с Армянской ССР окончательно сожгло  все мосты мирного разрешения конфликта.

Все это происходило на фоне обострения ситуации в приграничных с Ираном районах республики. Здесь начались митинги с требованием отставки руководства республики, которое не в силах было обеспечить суверенитет, территориальную целостность, обуздать сепаратистские действия армян Нагорного Карабаха.

В конце декабря  с советско-иранской границы в Баку стали поступать сообщения, одно тревожнее другого. Случилось то, во что никак не могли (а может, не хотели) поверить ни в Баку, ни в Москве, - государственная граница СССР была разрушена на десятках километров, многие тысячи людей по обе стороны Араза встретились, не веря собственным глазам, что такое возможно. По данным погранвойск, во время событий, имевших место 31 декабря 1989 г., было разрушено 74 км инженерно-технических сооружений, 239 участков погранзастав, 6 ворот, комплекты прожекторных установок. На протяжении 87,8 км были повреждены кабели, линии связи - 129,6 км, магистральные линии связи - 36 км, уничтожено 9 наблюдательных вышек.

На фоне этих событий вновь обострилась ситуация в автономной области. В Ханкенди армянскими экстремистами было совершено нападение на три автобуса  со студентами, следовавшими из Агдама в Шушу. Двое военнослужащих получили ранения, один из нападавших был убит. Спецслужбами республики был передан ряд сведений  военному коменданту области генерал-майору Владиславу Сафонову  о возможных провокациях в Аскеранском районе против жителей селения Кяркиджахан. В результате принятых превентивных мер, была предотвращена попытка группы армянских боевиков, которые пытались напасть на данный населенный пункт.

Однако последующая информация напоминала сводки с фронта.

3 января 1990 года  начальник отделения КГБ Физулинского района сообщал в Баку: "Армяне  применили "новинку". На азербайджанские села с высоты спускают автомобильные покрышки, начиненные взрывчаткой. С самого раннего утра - разрушения, гибель, ранения жителей...". 4 января начальник отдела КГБ по НКАО Войко сообщал о взрыве, произошедшем  в Аскеранском районе. В результате взрыва полностью был разрушен семиметровый автодорожный мост дороги Евлах-Лачин.

Все это было результатом тактики сдерживания, пассивной и потому обреченной, которой, начиная с 1988 года, придерживалась Москва в конфликте вокруг НКАО. Армяне были уверены (или осведомлены), что войска их не будут трогать. В результате войска превращались  в живой кордон, а порой в мишень.  Таким образом, события  последних  дней уходящего 1989 года и первых дней нового 1990 года ничего радостного не предвещали. 

В сущности, Армения, начиная с 1988 года,  вела необъявленную  войну против Азербайджана. Она активно вооружалась, отрабатывала  тактику военных действий. А центр всегда делал ставку  на сдерживание с помощью войск. И чем больше Центр юлил, хитрил, тем Ханкенди и Ереван становились агрессивнее и безнадежней становилось положение руководства в Баку.

Уже 6 января в Баку поступает сообщение из Гянджи, подтверждающее прибытие "бородачей" до сорока человек в Чайкенд и Мартунашен. Имеющиеся в наличии силы МВД могли полностью пресечь эти "дежурства", принявшие устойчивый характер. Однако контингент внутренних войск МВД  СССР (около 14 тысяч человек), который длительное время был дислоцирован в НКАО, ряде приграничных районов с Арменией и пунктов Ханларского и Геранбойского районов, не принимал действенных мер. 

В подобной ситуации, почувствовав свою безнаказанность, армянские боевики  стали даже брать в  заложники  военнослужащих для обмена их на своих, задержанных правоохранительными органами. Так, в Ханкенди боевиками был захвачен в качестве заложника командир взвода военной части лейтенант Э.Ф. Азизов, которого боевики хотели  обменять на якобы задержанного в Гадрутском районе гражданина Амирджаняна.

8 января 1990 года  было  принято решение для разъяснения ситуации и ведения переговоров  направить в Ханкенди делегацию, недавно прибывшую из Москвы в составе  председателя Совета национальностей Верховного Совета СССР Рафика Нишанова, секретаря  ЦК КПСС Андрея Гиренко и завсектора партийного строительства и кадровой работы ЦК КПСС Виктором  Лобко. Надо отметить, хотя был создан Республиканский оргкомитет, он на территорию области армянами не допускался. Этому способствовала и провокационная деятельность Национального Совета НКАО, призывавшего население сделать все, чтобы члены Оргкомитета не приступили к работе.

В ходе своего визита посланцы ЦК КПСС желали ознакомиться с обстановкой на месте. Планировалась встреча в Шуше и Ханкенди с представителями двух общин - азербайджанской и армянской, посещение ряда других районов области. Однако поездка в Карабах обернулась пощечиной московским гостям со стороны  армян. В это время центральная площадь Степанакерта была оккупирована и  несколько тысяч человек расположились на дороге у въезда в город. Главари сепаратистов спровоцировали столкновения с внутренними войсками: сначала остановили колонну машин с солдатами, забросали их камнями. Несколько десятков военнослужащих, получив увечья, открыли огонь в воздух, затем вынуждены были стрелять на поражение. В итоге -трое убитых, около десяти раненых. Среди убитых - главный художник города. Целью провокации было не допустить приезда в город визитеров из Баку.

Находившийся в это время ещё в Ханкенли А.Вольский, встретив гостей из Баку, предложил им вернуться обратно. Отвечая на вопрос одного  из членов делегации,  Рафика Нишанова "как теперь будут ездить в Карабах - по заранее составленному списку армян или так, как это принято во всем цивилизованном мире", Вольский роняет: "Такова реальность...".  Находит он ответ и на вопрос о том, каким образом приезд председателя одной из палат Верховного Совета СССР и секретаря ЦК КПСС стал известен лидерам сепаратистов: "Вы же лучше меня знаете их возможности". Вскоре было отклонено и предложение азербайджанской стороны съездить на встречу с азербайджанской общиной  Шуши, которая  в отличие от армян, была готова к беседе. 

После возвращения делегации в Баку, уже на следующий день, 10 января поступила информация, что в Зангелане армянский вооруженный отряд напал на азербайджанское село Нювяди. А в Нахчыване около 400 армянских боевиков напали на село Кярки Шарурского района  и захватили его.  В Чайкенде  же  было зафиксировано около 12 вертолетов с грузами, прибывших  из Армении.

Тем временем в самой Армении оппозиционные силы - "Армянское общенациональное движение" (АОД), "Миацум" и "Объединение национального самоопределения" (ОНС) имели полное взаимопонимание с партийным руководством республики по вопросу о дальнейших шагах по решению Карабахской проблемы.  Их главный лозунг - воссоединение НКАО с Арменией - нужно решать не политическими средствами, а только путем фактической форсированной социально-экономической интеграции автономной области с Армянской ССР, был  вынесен на II сессию Верховного Совета Армянской ССР, которая возобновила работу 9 января. На сессии выдвигались требования создать Комитет спасения армянского  народа. Лидерам АОД (Л. Тер-Петросян, А. Маначурян и др.) удалось добиться единогласного решения о том, что юрисдикция подлежащего принятию закона о выборах будет распространяться и на армянское население НКАО. Тем самым исключалась  возможность установления диалога с азербайджанской стороной, как единственно приемлемой основы для урегулирования конфликта.

Получила реальное воплощение идея вооруженной борьбы, прикрытая лозунгом "национально-освободительного движения". Повсеместно создавались  так называемые "военные советы", военизированные структуры, занятые организацией полулегальных отрядов и групп боевиков, координацией экстремистских акций, их материально-техническим снабжением. Продолжалась  активная работа по приобретению оружия и боеприпасов, в том числе с помощью разбойных нападений на различные учреждения и военизированную охрану. Имели место многочисленные факты нелегального производства оружия и взрывчатых устройств на промышленных предприятиях и в кооперативах, включая минометы, пусковые установки для реактивных снарядов и боеприпасов к ним.

10 января 1990 года Президиум Верховного Совета СССР принял постановление "О несоответствии Конституции СССР актов по Нагорному Карабаху, принятых Верховным Советом Армянской ССР 1 декабря 1989 года и 9 января 1990 года", назвав провозглашение воссоединения Армянской ССР и Нагорного Карабаха без согласия Азербайджанской ССР прямым нарушением ст. 78 Конституции СССР и предложив Президиуму Верховного Совета Армянской ССР принять меры к приведению законодательных актов республики в соответствие с Конституцией СССР. Естественно, что Армения не выполнила данное требование, продолжая  вести  против Азербайджана войну  не только  с помощью огнестрельного оружия, но и на правовом поле, грубо нарушая Конституцию СССР и Азербайджанской ССР. 

В этот период вооруженная оппозиция пользовалась в Армении практически неограниченной поддержкой руководителей предприятий и учреждений, обеспечивающих отряды боевиков транспортом, в том числе воздушным, средствами связи. Велся сбор продуктов питания, теплой одежды, формировались "отряды самообороны" с целью переброски в армянские населенные пункты НКАО. Лидеры АОД и других неформальных организаций заявляли, что не признают правительство республики и создали "Национальный комитет обороны", которому должны подчиняться все партийные и правоохранительные органы.

13 января 1990 г. в селении Манашир Ханларского района приземлился вертолет, из которого вышли армянские боевики и открыли огонь в сторону азербайджанского села. На станции Корчеван  Мегринского района Армении был обстрелян поезд, следовавший  по Азербайджанской железной дороге на станцию Джульфа. После посадки в Ханкенди самолета Як-40, прибывшего из Еревана, в багажном отсеке войсковым нарядом было обнаружено 2 самодельных миномета, 31 снайперских винтовок в боевом положении, 2 мотка бикфордова шнура, 15 ружей, самодельный автомат и др. вооружения. В Губадлинском районе Азербайджана лицами армянской национальности было сожжено 2 дома. 15 января  решением Верховного Совета Азербайджанской ССР в НКАО и близлежащих районах вводится чрезвычайное положение. Однако и это не останавливает боевиков.

Уже 17 января в  пять часов утра  вблизи  Шуши происходит взрыв, после чего прекращается  подача воды в Ханкенди. В тот же день перед зданием РОВД Ханларского района собралась  группа жителей села Михайловка русской национальности (молокане), вынужденных покинуть свои дома из-за угроз  со стороны армянских экстремистов из села Азад. 18 января в  Нахчыване с раннего утра армянские бандформирования начали мощный обстрел Садарака из пусковых установок "Алазань".

Таким образом, накануне ввода советских войск в Баку в ночь с 19 на 20 января 1990 года, армянские боевики, поддерживаемые из Еревана, продолжали осуществлять террористические акты в НКАО и близлежащих районах республики. Эти акты ещё более обострили ситуацию в столице республики, где в это время шли митинги с открытыми требованиями об отставке партийного руководства республики.  Все это было результатом той политики, которую вела Москва, начиная с 1985 года. До тех пор, пока Кремль действовал  жестко, методом устрашения, Союз контролировал мир, добрососедство между армянами, грузинами, азербайджанцами и многими другими народами и этносами на протяжении десятилетий.

Это обеспечивалось не только неотвратимостью наказания того, кто преступил законы сосуществования в едином советском доме. За Союзом признавалась роль объективного третейского судьи. И он эту роль худо-бедно выполнял достаточно объективно. Однако горбачевская перестройка лишила Союз его эффективного оружия -опоры на силу, заменив ее ссылками на несуществующую демократию. А роль объективного третейского судьи Михаил Сергеевич подменил политикой равноудаленности. В результате, получилось, что  нарушитель мира и закона виноват в той же мере, что и тот, чей  покой нарушен дерзкими, необоснованными претензиями на исторические земли. Эта логика и подвела к уравнению в  правах и агрессора, и его жертвы.