ТРИ КУЛЬТУРЫ

Культура по-прежнему считается самым существенным фактором при определении этноса, нации. А родина «это то, что мы называем национальной культурой, и земля, на которой мы находимся, составляет только лишь ее покров. И потому она священна, что является ее покровом» (10, стр.75). Сакраментальность культуры доказывают бесчисленные, сбереженные и дошедшие до нас из глубин истории археологические, устные, письменные памятники ее, включая и памятники тюркского этноса, раскрывающие, освещающие ярчайшие страницы истории тюркской материальной и духовной культуры. По географии своего распространения и влияния они свидетельствуют о внушительной силе культурных связей и ведущей роли тюркских народов в истории развития мира. Однако надо признать, что работа, проведенная до сих пор в направлении определения достойного места тюркской культуры в мировой цивилизации, ее оценки и пропаганды оставляют желать лучшего. Между тем, науке давно известна информация о тюрках, как одном из могущественных этносов в истории человечества. Тюрки никогда не испытывали трудности в том, чтобы первыми откликнуться на гуманистические и демократические призывы мировой цивилизации. Ибо если другие нации для того, чтобы войти в современную культуру, были вынуждены отойти от своего прошлого, тюркам, являющимся одним из самых древних, самых демократичных, придерживающихся феминистских взглядов народов, для вхождения в современную культуру, для ее освоения, как пишет А.Агаоглу, достаточно лишь оглянуться на свое далекое прошлое (10, стр.115-116, 124).
А где искать причины того, что эти народы, подарившие истории богатейшую культуру, величественные империи, величайших гениев, героев, на некоторых этапах истории мировой политики были разлучены, отчуждены друг от друга, оказались в жалком одиночестве? Что входит в число факторов, обуславливающих регресс, упадок народов на отдельных этапах истории? По каким критериям следует оценивать оберегающую, спасительную в период кризисов сущность культурной среды, в которую входят народы?
Как утверждает Ахмед Агаоглу, натион – нацией «называются только те общества, которые осознали честь и достоинство, вкусили любви к независимости и свободе, познали необходимость самопожертвования ради человечества, свободы и независимости, и не терпят никакой внутренней или внешней агрессии против этой свободы и независимости и обеспечивающих и определяющих их законов» (2, стр.60).
Империи-захватчики и подстрекатели, идеологические и политические структуры, демонстрирующие зависть, ревность, предвзятость, враждебность по отношению к тюркскому народу, тюрко-исламскому единству, отвечающему всем требованиям названия «нация», отстоявшему свое национальное бытие, достоинство и честь, величие и могущество, обеспечившему свою свободу и независимость, время от времени во имя достижения своих политических целей искусно использовали различные методы. К числу их относится навязывание разных алфавитов жившим на различных географических территориях тюркским народам, политика их ассимиляции, подвергающая сомнению, не признающая и даже отрицающая существование иранских тюрков, целенаправленный удар по тюркскому языковому и культурному единству и др. Так, азербайджанские тюрки, не успев освободиться от политики ассимиляции персами, которой они подвергались столетиями, попавшие в тиски политики русификации, в процессе отстаивания своего национального бытия черпали силы только из величия, красоты, очарования и несокрушимости своей национальной духовной культуры. И сегодняшняя борьба в области культуры во имя того, чтобы сохранить и добиться признания национального бытия тюрков, исторически составляющих две трети населения Ирана, продолжает питаться из источников этого священного вдохновения.
Именно по этой причине идейная борьба за демократию, свободу и независимость, которую вели великие тюркские лидеры, пожертвовавшие собой во имя строительства национального государства, опиралась на развитие культуры, основы культурного прогресса и возрождения. Подтвержденные созданием Азербайджанской Демократической Республики научные положения М.Э.Расулзаде, многократно выдержавшие испытания в мировой истории государственности, а в Азербайджане связавшие национальное бытие с культурными основами (7), М.Б.Мухаммедзаде, говорившего, что «национальное государство – самая высокая форма культурного творчества» (6), вновь и вновь говорят и напоминают о том, что культура является самым важным и незаменимым фактором в строительстве национального государства.
Деятельность в области истории культуры политиков и ученых в советское время определявших идейные источники национальной государственности, направлявших культурную политику, игнорировало либо искаженно представляло созданные в ХХ веке научно-теоретические исследования о тюркской и, в частности, азербайджанской культуре. Подобное отношение было особенно наглядно при трактовке наследия Дж.Афгани, И.Б.Гаспыралы, А.Б.Агаоглу, А.Б.Гусейнзаде, М.Э.Расулзаде, А.Б.Топчубашева, Й.З.Талыбзаде, М.Б.Мухаммедзаде и других представителей интеллигенции, отстаивавших идею тюркской культурной и языковой общности. Вызывает сожаление то, что наследие этих личностей и ныне недостаточно исследуется и пропагандируется. До тех пор, пока не изданы полные собрания сочинений названных авторов, не дана объективная оценка их творчества, в учебных программах этой теме не выделено должного места, в картине истории нашей культуры будет изобилие белых пятен.
Обращение к культурологическим воззрениям А.Б.Агаоглу наиболее актуально в плане изложенного. Цель настоящей статьи состоит вовсе не в том, чтобы осветить жизнь и деятельность А.Б.Агаоглу. Это объект специального исследования и по этим проблемам имеется значительная литература. Задача представленной статьи - раскрыть значение произведения А.Б.Агаоглу «Три культуры» в его культурологическом наследии и постараться внести, хотя бы частично, ясность в вопрос об отношении автора к понятию «культура».
При рассмотрении только изданных книг А.Б.Агаоглу становится ясно, что самые важные темы, которые занимали его мысль, широко обсуждались, анализировались в его работах и относительно которых он пришел к определенным заключениям, были посвящены религии, нации и культуре. И причина, по которой некоторые авторы называли А.Б.Агаоглу панисламистом, пантюркистом, западником, возможно связана с проблематикой, которой мыслитель посвятил свое творчество.
Этой же тематике были посвящены многочисленные статьи А.Б.Агаоглу бакинского, стамбульского и анкаринского периодов его деятельности. Они вызывают изумление и восхищение как его эрудицией, так и научной принципиальностью. Способность к аналитическому исследованию, научно-теоретическим обобщениям и богатство знаний А.Б.Агаоглу выступают в синтезе, что в свою очередь определяет верность избранных им критериев оценки исторических, общественных, политических, культурных событий с точки зрения национальных и общечеловеческих ценностей (9, стр.323). Не случайно М.Э.Расулзаде называл его «очень живой и впечатляющей личностью тюркского мышления и письменности (литературы)», «одним из самых сильных представителей европейской журналистики на Востоке» и «самым серьезным идеологом исторического движения европеизации на Ближнем Востоке» (3).
Согласно Фахраддину Гюльшану, А.Б.Агаоглу исключительная личность, усвоившая, впитавшая в себя культуру Запада и Востока в их единстве (4, стр.75). А в статье «Исламской энциклопедии», посвященной А.Б.Агаоглу, отмечается, что если вначале его деятельность и произведения в основном были посвящены тюркскому национализму и тюркской культуре, то в последующем у него превалировали темы свободы мысли и в полном смысле слова освоения непосредственно европейской культуры. В годы учения во Франции он испытал на себе влияние своего учителя Эрнста Ренана, по проблемам исламизма – Джамаладдина Афгани, с которым познакомился в Париже, по политическим же проблемам – Ахмеда Ризы. Французский период дал ему возможность особенно приблизиться к мыслям, рожденным французской революцией, до тонкостей усвоить присущие Западу либеральный тип мышления и ценности (5, стр.464-466). Как пишет М.Э.Расулзаде, «за проявленное усердие в активном распространении французских мыслей и идей после получения образования во Франции» соотечественники стали называть возвратившегося на Кавказ по завершении учебы во Франции в 1894 году Ахмеда Агаоглу «Ахмед-француз» (8).
В творчестве А.Б.Агаоглу, в его культурологических взглядах ярко проявляется влияние идеологий мусульманства, тюркства и западничества. В процессе воздействия социальных и политических событий на мыслителя, эти течения частично сменяли в его творчестве друг друга, однако все три оставались при этом основой мировоззрения А.Б.Агаоглу. «Офранцуженность», проявленная А.Б.Агаоглу в борьбе, которую он вел в начале ХХ века в условиях Баку против жалкого положения мусульманских женщин, против суеверных мулл, фанатичных ахундов, ставших причиной нравственной деградации исламского мира, достигла своего совершенства в произведении «Три культуры», где была изложена система идеологии, которую он носил в себе всю жизнь (6).
Часто исследователи делят творчество А.Б.Агаоглу на три периода, исходя из превалирования идей «тюркизма», «мусульманства» и «современности». Однако деление это условно, ибо все три идеи наличествуют на различных этапах творчества А.Б.Агаоглу. Так, А.Б.Агаоглу еще в период азербайджанского национального движения выступал со статьями, в которых наряду с «тюркизмом» пропагандировались панисламизм и западничество. В панисламизме А.Б.Агаоглу выдвинул на передний план первичный, священный смысл, истинную сущность ислама. Он не был сторонником духовно бедной, политически реакционной религии, которая удовлетворяла политические власти, намеренные превратить народ в невежественную, темную массу, а религиозных руководителей его – в своих официальных слуг. Даже «западничество», «европейство» А.Б.Агаоглу, видящего в усвоении современных западных ценностей единственный путь к сохранению национального достоинства, не означали отказа от преданности религии, как это считали многие исследователи последнего этапа его творчества.
С этой точки зрения, в посвященной А.Б.Агаоглу статье в «Исламской энциклопедии», имеются определенные противоречия. В статье отмечается, что после раннего периода, в котором превалирует исламистская деятельность, в творчестве А.Б.Агаоглу наступает период отдаления от религиозного сознания, когда на первый план выступает тюркизм, начавшийся со знакомства с иттихадистами (сторонниками объединения, единства, союза) и с публикаций статей в их печатных органах. А после периода Республики А.Б.Агаоглу выступает как западник в полном смысле этого слова (5). Чисто внешне с таким условным делением можно согласиться, и с хронологической точки зрения оно имеет свою логику. Потому что «становление мировоззрения А.Б.Агаоглу шло сложными и противоречивыми путями. Он, можно сказать, в течение всего своего творчества стремился к созданию органической связи между общественно-политической и философско-эстетической мыслью России, Запада, которые знал достаточно глубоко, восточным мировоззрением и восточными классическими традициями» (9, стр.322). А.Б.Агаоглу в ряде своих произведений, особенно в письмах, признавал, что иногда ему трудно определить, Востоку принадлежит он или Западу, так как западное сознание и восточное мировоззрение, современный образ жизни и классические традиции властвуют над его умом и чувствами, мышлением и ощущениями.
Однако, все это, как нам кажется, не дает оснований представлять А.Б.Агаоглу личностью с противоречивым мировоззрением, изменчивыми убеждениями, неустойчивым образом мышления, человеком политики, отдалившимся от ислама и стремившимся к тюркизму, а в дальнейшем оставившим тюркизм и ставшим европейцем, бросившим Восток и ухватившимся за Запад.
Призывы А.Б.Агаоглу освоить европейскую культуру, характерные для работ, написанных в бакинской среде, в произведении «Три культуры» (написанном в 1919-1920 гг. во время ссылки на Мальту), в цикле статей, опубликованных сначала в 1922 году в Анкаре в газете «Хакимийети миллийе» («Власть народа»), а затем в 1942 году в виде книги «Беспорядки или революция?», по своей решительности и резкости «не отстают» от тех, которые отражены в его творчестве периода после Республики. Наоборот, в творчестве дореспубликанского периода постановка проблем, изложение вопросов, поиски путей выхода из кризиса, идеи о возможности спасения только через вхождение в европейскую культуру были разъяснены с применением принципа историзма и сравнительного анализа, доказаны логично и с помощью убедительных фактов.
Во-вторых, «тюркизм» А.Б.Агаоглу не противоречил его «мусульманству». А.Б.Агаоглу, все более и более «казавшийся западником», «в конечном счете выступающий как сторонник общетюркства и Турции», в период правления Анвер-паши павший жертвой ярого панисламизма и во времена дискуссий с Кямалем Ататюрком добившийся отделения религии от государства, в своем творчестве всегда с уважением и любовью уделял внимание исламу, который, как считал он, по сравнению с другими мировыми религиями «…более способствует, как доказала история, прогрессу и подъему». Он раскрыл в своих произведениях социальную, нравственную и моральную сущность исламских ценностей, старался, опираясь на перекликающиеся с современностью особенности и преимущества, «спасти Коран от позднейших искажений и ненаучных толкований». Правда, идеи «мусульманства» занимали А.Б.Агаоглу не так, как прежде; тенденции тюркизма и западничества проявлялись гораздо ярче. Вместе с тем, он до конца жизни писал о преимуществах ислама перед другими религиями и вел борьбу за его первоначальные нравственные ценности.
А.Б.Агаоглу с сожалением писал, что идея народной власти, которую подарил человечеству ислам, видевший единственный источник любого правительства и любой власти во всеобщем чувстве справедливости и нравственной ответственности народа и впервые в истории придал этой идее вид систематизированной теории, вскоре исчерпала себя. Древний дух Востока одержал победу над исламизмом (2, стр.41).
И тогда, когда его называли «панисламистом», «пантюркистом», и тогда, когда воспринимали как «крайнего западника», А.Б.Агаоглу искал в исламе основополагающие принципы, систему ценностей и такие критерии, как всеобщее чувство справедливости, народная власть, которые могли явиться судьей в морали и праве. Последнее свидетельствует о том, что в мировоззрении А.Б.Агаоглу были соединены и национальные и общечеловеческие ценности.
Проблемы, которые заставляли думать над ними и беспокоили А.Б.Агаоглу в течение всей его жизни и которых мы коснулись вкратце и в общем виде, нашли свое систематическое изложение и решение в его книге «Три культуры». То, что личность и идеи А.Б.Агаоглу наиболее ярко проявились в его книге «Три культуры», не ускользнуло от внимания и его современников. М.Э.Расулзаде писал, что «для того, чтобы установить индивидуальность интеллектуальной жизни Ахмед бея, завоевавшего среди товарищей и сверстников авторитет «учителя» из-за борцовского и полемического пыла, с которым он принес в Турцию идеалистическую европейскую печать, следует обратиться к написанному им, находясь в плену на Мальте, произведению «Три культуры» (8).
В произведении «Три культуры», которое было написано в 1919-1921 гг. и могло распространяться только в период Республики, А.Б.Агаоглу выдвинул мысль о том, что из трех известных миру великих культур буддийско-брахманская и исламская культуры слабеют, а западная культура со всеми составляющими ее элементами господствует в мире. Он настойчиво говорил о том, что усвоение западной культуры, основополагающие принципы которой суть права и свободы человека, является неизбежной необходимостью.
В предисловии к данному произведению написано, что революционные изменения, осуществляемые высоким гением Мустафы Кемаля Ататюрка и могучими руками Исмет-паши, раньше казавшиеся тюркской интеллигенции идеальными и совершенными, уже стали реальностью; за очень короткое время мы «изменились и внешне, и внутренне, полностью вошли в рамки западной культуры; вошли в нишу западной культуры» (1, стр.V-VI). Автор признается, что в течение прошедших 10 лет разделы книги, посвященные семье, справедливости, правительству и государству, уже устарели, стали историей. Вместе с тем, «представляя книгу читателям массовым тиражом, мы оставили эти разделы как есть, с целью подготовить для будущих исследователей новую почву для сравнений» (1, стр.VI).
Автор, обосновывая мысль о том, что восприятие смысла такого абстрактного представления и понятия, как «культура», непосредственно связано с темой, пишет, что подобная абстрактность будет способствовать тому, что каждый будет понимать тему в соответствии со своим уровнем развития и мировоззрением. Чтобы предотвратить ошибочное понимание и недоразумения в трактовке понятия «культура», А.Б.Агаоглу прежде всего разъясняет сущность своего понимания данного феномена и поясняет, в каком смысле он использует это выражение, что актуально и для современной культурологической и философской мысли, где данная категория не имеет однозначной трактовки. Известно, что количество определений, данных современными учеными понятию «культура», даже в учебниках культурологии, используемых в процессе преподавания, огромное множество. Эта ситуация, несмотря на то, что создает изобилие информации у тех, кто желает получить знания о культуре, приводит и к определенному замешательству, ибо, к сожалению, до сих пор нет ясного и четкого определения, которое объединяло бы в себе это разнообразие мнений, подходов, систем взглядов, и могло быть принято научной общественностью. Между тем, обращение к наследию прошлого и, в частности, А.Б.Агаоглу, который не мыслил свою богатую общественную, политическую деятельность и научное творчество в отрыве от проблем культуры, может сыграть определенную позитивную роль в осмыслении данного явления. Нас не может не беспокоить отсутствие имени А.Б.Агаоглу среди авторов многочисленных определений понятия «культура», особенно в издаваемых в Азербайджане книгах.
Проблема дифференцированного определения понятий «культура» и «цивилизация» была подчеркнута в произведении «Три культуры» еще 80 лет назад. По мнению А.Б.Агаоглу, если заранее не установить смысл подобных абстрактных понятий, выражаемого ими содержания, не дать им устойчивого толкования, то тем самым будет дан простор и для искаженных толкований, неясных объяснений авторской трактовки темы и ошибочному пониманию ее читателем. Сравнивая причины возникновения кризисов, упадка, регресса и прогресса, возрождения, расцвета в культуре, условно сравнивая восточную и западную, средневековую и современную культуры как «побежденных» и «победителей», автор стремится доказать, что усвоение культуры цивилизованного мира слабеющими культурами является неизбежной реальностью.
Понимая культуру более широко – как «образ жизни», что придает этому слову самый широкий, вбирающий в себя все определения, смысл, А.Б.Агаоглу писал: «Сказать «культура» – значит сказать «образ жизни», с одним условием, что здесь само понятие жизни должно иметь самый широкий и всеобъемлющий смысл, заключать в себе все области и стороны жизни, материальные и духовные события. В таком случае культура охватывает все проявления, события жизни, начиная с образа созерцания и мышления до формы одежды» (1, стр.4).
При таком восприятии и понимании мира обнаруживается, что культурное человеческое общество оказывается разделенным между основными тремя «образами жизни» или тремя «культурами». Исходя из того, что это деление носит условный характер, что автор не настаивает на наличии между различными культурами абсолютной, окончательной, непроходимой границы, «китайской стены» и что, возможно, такое восприятие может привести к ложному представлению, автор пишет, что между различными культурами существуют также взаимосвязи, контакты, взаимопроникновение. Систематизация и классификация относятся только лишь к основополагающим чертам, своеобразным особенностям. При рассмотрении с географической - по масштабу распространения и с этнической - по степени охвата различных народов точек зрения обнаруживается, что каждый из буддийско-брахманского, западного и исламского круга культуры имеет пересекающиеся общие черты. И именно эти пересекающиеся общие черты, в которых проявляются своеобразные, характерные особенности, по автору, и составляют основу, дух, сердцевину культуры.
Раскрывая сущность «образа жизни», А.Б.Агаоглу обращает особое внимание на его материальные и духовные сферы, которые очень тесно связаны друг с другом, точнее, образуют единство и целостность, дополняя одна другую, и в определенном смысле носят условный характер. И наиболее важными для современной культурологии особенностями произведения являются размышления и выводы А.Б.Агаоглу о взаимосвязях материальной и духовной сфер культуры. Известно, что даже и сегодня эти вопросы не получили однозначного и общепринятого объяснения.
Расхождения во взглядах в трактовке понятий «культура» (кцлтцр), «цивилизация» (тамаддун), «знание» (ферхенг), «гарс» (щарс - культура) и т.п. при разделении культуры на материальную и духовную иногда создают некоторую растерянность. А само различное отношение к понятию «культура», связанным с ним терминам, определениям, системе разделения на материальную и духовную, которые имеются в образе мышления западных философов и социологов, в марксистском мировоззрении, в подходах теоретиков тюркизма, а также в мышлении представителей других идеологических течений, подтверждает, что действительно культура имеет феноменальную сущность, является «образом жизни», вобравшим в себя все представления и понятия, все стороны жизни.
Основываясь на мысли о том, что «являясь образом жизни, культура вбирает в себя все образы жития, мышления и восприятия», и отмечая, что люди, находящиеся в одной культурной нише, обладают одинаковым образом восприятия, мышления и нравственности, А.Б.Агаоглу трактует проблему победивших и побежденных культур. Он пишет, что Восток изнурен «поражением» – кризисом, которому он подвержен, и вынужден это признать. Поражение относится и к материальной, и к духовной сферам. Но материальная находится на виду, потому и более явно заметна.
Говоря о падении Османского государства, А.Б.Агаоглу пишет, что «потерпеть поражение означает признание личности другого и добровольное либо насильственное подчинение его воле». Борьбу не на жизнь, а на смерть в азиатских обществах между сторонниками местной, древней и европейской культур А.Б.Агаоглу логично и убедительно трактует в аспекте решения проблемы «традиция и современность». Имея в виду тех, кто в усвоении современной культуры отдает предпочтение только науке и технике и желает пренебречь другими ее сторонами, А.Б.Агаоглу пишет, что они, с целью освободиться от имеющих недостатки и даже отвратительные стороны европейской культуры, хотят чтобы эта культура была пропущена через фильтр. «Категория культуры – неделимая целостность. Она не может быть расщеплена. Побеждает и получает преимущество ее целостность» (1, стр.11).
Ставший единым организмом европейский научно-технический прогресс также обусловлен этой целостностью. Наука и знания современного мира являются плодами именно европейских условий. Сравнивая сферу культуры с живым организмом, он уподобляет ее целостность растениям, которые для развития и созревания нуждаются в наличии известных условий и увянут в других условиях. И европейская культура победила не только благодаря своей науке и технике, но и целостности, общим качествам, особенностям вместе со всеми своими недостатками и достоинствами. Так что желающие защитить свою жизнь от бурного потока именно с ее помощью должны принять ее такой, какая она есть (1, стр.11-12).
А.Б.Агаоглу считает понятным и естественным, что взгляды тех, кто, как и Ж.Ж.Руссо и Л.Н.Толстой, в действительности отрицают культуру, принимаются или отвергаются в зависимости от вкуса и веры каждого. Однако, необоснованно и нелогично, принимая культуру, расщеплять ее и, приняв некоторые части, остальные отрицать (1, стр.13). Так как культура неделима, то те, кто не хочет принять ее в целом, терпят поражение. А.Б.Агаоглу призывает противоположную сторону к искренности, стремится к ясности мыслей читателя. Он говорит, что если мы принимаем превосходство европейской культуры, то не должны связывать это только с наукой и техникой и даже с некоторыми политическими и общественными организациями. Это превосходство мы должны связать с целостностью культуры, ее мировоззрением, образом мышления, духом, умом, разумом, сердцем. Цель обвиняемого в «крайнем западничестве» А.Агаоглу и как мыслителя, и как политика одна - служение тюркизму – во имя собственной культуры освоить современную культуру, создать общество, опирающееся на демократические принципы. «Сердцем, чувствами быть восточным, а умом, разумом – западным – вот самый высокий идеал, который мы желаем для нашей страны, и единственый путь к спасению, который нам представляется! Одним словом, я хотел бы по кцлтцр оставаться тюрко-исламским, а по цивилизации - европейцем» (2, стр.65).
В произведении «Три культуры» А.Б.Агаоглу, завершая свои, связанные с религией, размышления, пишет, что религия это система принципов, упорядочивающих взаимоотношения между рабом (созданием) и Богом. В данном случае предмет религии составят лишь вопросы, относящиеся к вере и богослужению. Все, что находится вне этого, окажется в религии случайным. В исламе неизменными являются вера и богослужение. Мирские дела связаны со временем и пространством. Спасение связано только лишь с нашей полной свободой выбора при упорядочивании нами мирских дел (1, стр.39-42).
Во второй части книги автор, давая свое определение понятию «мораль», пишет, что на Востоке кроме правил, относящихся к взаимоотношениям между полами, все остальные нравственные принципы имеют очень бедную законодательную базу. В действительности наше моральное сознание не представляет себе находящееся выше пояса. Однако выше пояса у человека находятся мыслящий мозг, интеллект, бьющееся сердце, душа и порожденные ими нравственные правила, принципы, критерии, которые в нашем обществе не считаются священными, не являются полезными в человеческих делах. Ни в одной стране мира не говорят о чести столько, сколько у нас. Однако то, что у нас считается священным, не является единым представлением о чести, которое распространялось бы и на женщину и на мужчину. Таковым является только честь женщины. В стране, где правит религиозная власть, обязательными для исполнения считаются, во-первых, правила в отношении к женщине, а во-вторых, уважение к пророку и его родным. А другие правила, существующие в цивилизованных странах, для нас непригодны. Например, все и всюду сторонятся женщины, совершившей адюльтер, в то время как мы сто раз кланяемся, демонстрируя уважение лживым, двуличным, наглым, несправедливым, годами угнетающим народ, приведшим его в жалкое состояние владельцам высокого положения и звания, представителям власти. Даже если найдутся понимающие, что это ненормально, эта сила, это сознание недостаточно мощны, чтобы могли привести их в движение (1, стр.43-47). Если это так, то любое моральное правило, не имеющее соответствующего выражения в виде закона, как бы не существует. А сила закона – это совесть народа. Моральное правило, не имеющее силы святости, достаточной для того, чтобы привести в движение совесть народа, как бы оно на словах не принималось, не будет иметь ни цены, ни значения.
Касаясь общественной морали, А.Б.Агаоглу писал, что сила такого рода морали заключается в общественном мнении, чего у нас нет. А моральные правила, сведения о которых можно более или менее отыскать в печати, находятся в негодном состоянии. Находящиеся на службе чиновники, не сталкиваясь с общенародным протестом и борьбой, чувствуют себя вольготно. И таким образом, «общие вопросы, сводясь к уровню обычных дел, продолжают оставаться в зависимости от личных установок и совести каждого» (1, стр.50). Комментируя вопрос: по каким в таком случае критериям следует оценивать такие моральные ценности, как должностная ответственность, компетенция, забота о семье, право, понятие справедливости, верность, преданность, честность, А.Б.Агаоглу и разъясняет свои этические представления.
Совершенно ясно, что без глубокого исследования исторических событий 1919-1921 годов, произошедших в мире общественно-политических изменений, пережитого Турцией кризиса и того, что произведение «Три культуры» написано во время ссылки на Мальту, невозможно выяснить и оценить решительность позиций А.Б.Агаоглу, его отношение к событиям, идеалам, традициям и современности, наконец, к таким моральным ценностям, как совесть, мужество, честь, достоинство, и такому абстрактному понятию, как культура. Но одно ясно как день, независимо от времени и пространства, от материальных, экономических, политических условий, в которых оказался А.Б.Агаоглу, от его духовного, нравственного, психологического состояния -свобода родины, независимость нации, демократичность общества, свобода индивидуума являются критериями при оценке личности А.Б.Агаоглу. Утверждая, что национальное «я» народов, принадлежащих одной культуре, следующих одной религии и даже говорящих на одном языке, не неизменно, что различие между ними постоянно, А.Б.Агаоглу, вместе с тем, задается и таким вопросом: странно, есть ли в нации какая-то неизменная, бессмертная, предопределенная особенность, сущность? И отвечает: отнюдь нет! Есть ли в истории народ, который хотя бы дважды не сменил бы своего вероисповедания? Мораль и право по существу являются такими изменчивыми. Мы каждый день становимся свидетелями и того, как в одной и той же среде какая-нибудь вещь или действие, вчера считающиеся плохими и безобразными, сегодня считаются хорошими и прекрасными (1, стр.14). Более или менее «духом вечности веет от языка. Однако и это недействительно и не всеобще» (1, стр.15). Наряду с этим, в истории народа самым здоровым и достигающим степени неизменности фактором является язык, т.е. только язык обладает особенностью развиваться, не меняя сущности. Стало быть, в общем понятия индивидуальности и сущности вместе с языком составляют не что иное, как материальное бытие нации. Каждое материальное тело имеет некую индивидуальность, то есть имеет свойства, отличающие его от других тел. «Подобно этому, нация в своем бытии обладает такого рода индивидуальностью и абсолютно отличается от других наций. Однако эта индивидуальность не обусловлена особыми нравственностью и правом, музыкой и стилем поведения» (1, стр.15).
Согласно А.Б.Агаоглу, множество изменившихся признаков, институтов одной и той же культуры, пройдя через дух различных наций, принимает разные формы и окраски. Каждая нация изначально присущим ей образом отражает в них свою индивидуальность. Национальные особенности англичан, немцев, французов и др., входящих в западную культуру, и тюрок, арабов, персов и др., входящих в восточную культуру, А.Б.Агаоглу называет национальной индивидуальностью. По его мнению, именно из этого и состоит то, что называется сущностью нации. Это – от рождения, она предопределена, не связана с желанием, непроизвольно проявляет себя. Во вселенной нет тождества. До тех пор, пока нет тождества, индивидуальность (нации) неизбежна. Никакие заимствования со стороны не поставят ее под угрозу. Наоборот, подготовят новые возможности для ее самовыражения.
Национальную индивидуальность может уничтожить только бездеятельность. Насколько истинна и сильна жизнь, будь то в индивидах или в нациях, настолько сильно выражена индивидуальность. О какой индивидуальности, о какой сущности могут говорить нации, не выражающие волнения души новыми созвучиями, не способные плодами своего рассудка и разума сделать человечество более продуктивным, не обогащающие плодами своей деятельности общий рынок» (1, стр.17).
В произведении «Три культуры» придается особое значение и освещению проблем семьи, ее сущности, ее решающей роли и важности в обществе. По мнению автора, по сравнению с современными обществами первой и самой главной причиной наших крупных недостатков является присущая нам организация семьи. Ни в какой иной среде любовь и привязанность к семье, нежное, утонченное, чуткое чувство семьи не развито в такой степени, как у нас. Однако, вместе с тем, равнодушие ко всему, что вне семьи, своеволие, несоответствие индивидуального и общественного сознания являются плодами такого воспитания, такой ситуации. Любые связи вне семьи существуют для нас механически, внешне и опять-таки для обеспечения интересов семьи. Следовательно, наше общество состоит из скопления находящихся по отношению друг к другу в чисто внешних и механических отношениях, не способных принять на себя духовное бремя семей, объединенных только лишь едиными религией и языком, государством и правительством (1, стр.46-47).
А.Б.Агаоглу, рассмотрев один за другим факторы, обуславливающие образование и развитие общества, приходит к выводу, что некоторые из них отсутствуют у нас, а сущность некоторых искажена и они приняли внеобщественные формы, и поэтому заявляет, что у нас нет общества, а есть только лишь люди, механически и случайно собравшиеся в одном месте (1, стр.116-117). Проанализировав структуру государства и правительства на Востоке, он со всей резкостью выставляет напоказ как внутренние, так и внешние, как материальные, так и духовные различия Востока и Запада с точки зрения этих структур и показывает, что у нас государство и правительство создавались всегда мешая общественному развитию. Так было во всем мире. Правительства всегда и везде мешали развитию общественной жизни. Однако в других местах, хотя бы взамен этого структура жизни, организация семьи и религии, литература смогли оказать противодействие этому и старались отбросить созданные правительствами преграды и гарантировать свободную конкуренцию и развитие (2, стр.47).
Комментируя достойное сожаления состояние Востока с приведением взятых из жизни и «заставляющих краснеть» примеров, А.Б.Агаоглу видит причину всего этого постыдного в существующих представлениях о правительстве, в правовом мышлении» (1, стр.143). Он пишет, что единственным жизнеспособным началом, образующим государство, является нация. И по этой причине естественное название государства должно быть связано с названием этой нации. А у нас же исторически сменявшие друг друга династии и правительства, считая себя враждующими государствами, считали себя обязанными низвергнуть, стереть и разрушить все, что было создано предыдущими правящими династиями (1, стр.121). Настоящей же задачей государства является создание единства в чувствах, желаниях и действиях народа.
Согласно А.Б.Агаоглу, с тех пор как в нашей истории правило привязанности к личности (правителю) стало господствовать над принципом привязанности к государству, тюрок изгнан из системы управления, что связано с тем, что характер этого народа не отличается умением приспосабливаться к требованиям власти. А те, кто смешанной национальности, отступился от другой (своей) нации, ассимилировался, всегда были представлены в правящих кругах тюркских государств, подвизались здесь, упрочивали свое место, в трудные же минуты - предавали нацию, изменяли родине. Девяносто процентов тех, кто за последние несколько веков придавал нашей национальной истории кровавый и жуткий вид, были именно те, кто напоминает племя мулов, кто нашел возможность протиснуться во дворцы, чье происхождение неизвестно, у кого ни в крови, ни в душе нет и следа от тюркского характера, тюркской особенности, кто не имеет никаких материальных и духовных связей с государствообразующим элементом (1, стр.130-132; 5).
По мнению А.Б.Агаоглу, считающего, что «государство – это нация, нация – это государствообразующий элемент», вся власть и все права принадлежат нации. Хорошо, если мы сможем сами своей решимостью и волей, борьбой добиться такой власти и такого права, в противном случае бедственное положение и поражение перед историей неизбежны. А путь спасения от поражения состоит в усвоении западной культуры. Но одновременно этот процесс может быть осуществлен благодаря тому, что общество путем самокритики очистит себя от внутренних несовершенств, недостатков, крайне консервативных традиций. Основное отличие современного западного мира от статических, замкнутых систем древних обществ А.Б.Агаоглу ищет в сущности принципа самоотрицания и самокритики. Ибо традиционно замкнутые общества не ценили критическое отношение к себе; корни отсталости, «поражения» искали не в себе, а на стороне и по этой причине всегда находились в состоянии борьбы с другими обществами и средами.
Восток и многие наши старания и труды сводят на нет, убивают беспринципность, ханжество, невежество, неорганизованность. До тех пор, пока от всего этого «не найдено средства, бедствия будут преследовать нас, дубинка будет висеть над головой» (2, стр.66-67). «Или, следуя времени, приняв его институты как они есть, с их душой и духом, приспособимся или, не сделав этого, согласимся на нашу гибель… Наше поражение на поле культуры явно. Невозможно отказаться от необходимости усвоить победившую культуру» (1, стр.17, 146).
Изложенная выше концепция культуры А.Б.Агаоглу, опирающаяся на национальную, религиозную и культурную основы, оправдала себя в ходе истории и была подтверждена в процессе строительства Турецкой Республики.
Невозможно отрицать значение наследия А.Б.Агаоглу, в частности произведения мыслителя «Три культуры», для самосознания тюркских и мусульманских народов в постсоветский период, для построения ими социальной и духовной жизни в новых условиях.

ЛИТЕРАТУРА

1. Агаоглу А. Три культуры. Стамбул. 1972.
2. Агаоглу А Завоевание, революции? Анкара, 1942.
3. «Азербайджан»-журнал, Анкара, 1952, № 4, с.11-13.
4. Гюльсевен Ф. Жизнь, взгляды, политические и социальные споры Ахмед Агаоглу. «Азербайджан»-журнал, Анкара, 1989, № 4, с. 72-109.
5. Энциклопедия ислама, том. 1. (статья об Ахмеде Агаоглу), с.464-466.
6. Мухаммедзаде М.Б. Азербайджанское национальное движение. Баку, 1992.
7. Расулзаде М.А. Национальное возрождение. Журнал «Дирилик», Баку, 1914, № 1-8.
8. Расулзаде М.А. В связи со смертью А.Агаоглу. «Гуртулуш», Берлин, 1939.
9. Талыбзаде К. Избранные произведения в двух томах, 2 том. Баку, 1994.
10. Зия Гекалп. Основы тюркизма, Баку, Маариф, 1991.

 На основе произведение Ахмеда Агаоглу «Три культуры».

Mubariz Suleymanli

THREE CULTURES
(Ahmed Agaogly’s on the basis of work of "Three cultures")

Summury

The article deals with three basic categories of the culture. In this article is XX scienctific and cultural researcher Ahmed Agaogly’s work is analysed. This paper is devoted to the meaning of the cultural heritage of his investigation. Here his thoughts about middle and distinctive features between cultures are considered. Main attention of the article is directed to the consideration of the defeated position of cultural categories of the other cultures to Europe culture. A.Agaogly's language, religion, tradition, morals, family, individual, society thoughts are carried out. By means of interpritation of thoughts concerning to the reasons of the defeated position of moslem states to European countries.

Key words: culture, Ahmed Ağaoğlu, moslem society, East, West, Europe.

Мубариз Сулейманлы

ТРИ КУЛЬТУРЫ
(На основе произведения Ахмеда Агаоглы «Три культуры»)

Резюме

В статье исследуются три основные категории культуры. Эти вопросы освещаются в труде одного из видных деятелей науки и культуры Азербайджана ХХ века Ахмеда Агаоглы. Отмечается необходимость в анализе и пропаганде культурологического наследия этого мыслителя. Уделено внимание его высказываниям о межкультурной общности и специфике. Основное внимание направлено на пораженческое состояние, в котором находятся иные культуры перед европейской культурой. Проясняется позиция Ахмеда Агаоглы относительно языка, религии, традиций, поведения, семьи, личности, общества. С помощью толкования этих категорий раскрываются мысли о причинах подобного отставания мусульманских стран. Ахмед Агаоглы стремился к гармоническому единству западных и восточных ценностей в мусульманском обществе.
Ключевые слова: культура, Ахмед Агаоглы, мусульманское общество, Запад, Восток, Европа.

"Geostrategiya" jurnalı № 04 (34) İYUL-AVQUST 2016