«Историческая призма»: XVIII век. Грязные интриги армянской церкви вокруг Карабаха

Армянское духовенство, традиционно находившееся в фарватере притязаний армянства, на протяжении второй половины XVIII века пыталось раздуть вопрос о создании армянского государства.

Одним из проводников этой политики был епископ Иосиф Аргутинский, возглавлявший астраханскую епархию армянской церкви. Аргутинский имел хорошие связи при императорском дворе, пользовался особым доверием у всесильного князя Г. Потемкина-Таврического, который поддерживал через него постоянные сношения с армянами, живущими в Персии и Турции.

Благодаря знакомству с Потемкином, Аргутинскому удается добиться издания 14 ноября 1779 года грамоты, даровавшей армянам, прибывшим на Дон, льготы и вольности. В 1783 году Аргутинский разработал проект армяно-русского договора, по которому Россия должна была восстановить "независимое" Армянское царство; за Россией закреплялось право назначать царей Армении и держать там свои войска. Среди территорий, которые подлежали вхождению в состав Армянского царства, был и Карабах. Однако тогда этот проект был нейтрализован благодаря тонкой политики карабахского Ибрагим Халил хана, который сам обратился к России с просьбой о переходе ханства под её покровительство.

Новая попытка была предпринята Аргутинским накануне прикаспийского похода фаворита императрицы Екатерины II  генерала Валериана Зубова. Еще задолго до похода, в мае 1793 года, Иосиф Аргутинский направляет генералу Платону Зубову (брат В.Зубова) письмо с изложением истории армяно-русских отношений и вопроса "освобождения" Карабаха. Он отмечает, что пользовался особым доверием у покойного князя Г.Потемкина и пытался доказать свою особую роль в переходе Грузии под покровительство России. Далее, Иосиф, введя П.Зубова в курс дела, напомнил ему о существовавших ранее планах князя Г.Потемкина, а также о неудачном походе полковника С.Бурнашова с целью "освобождения" армянского населения Карабаха от власти местного хана.

В конце письма армянскому епископу, уже в который раз, пришлось просить у очередного русского командующего "от имени меликов и всех карабахских жителей, претерпевающих поныне разорение и прежестокия гонения", те же альтернативные две просьбы: "1-е. Для свержения с них ига варваров, сделать им действительное вспоможение войском хотя в числе небольшом, ибо они, соединяя силы свои с воинством российским, по одному имени там страшным, могут преодолеть силу персиян и низложить владычество шушинскаго хана... 2-е. Если означенной милости получить они не могут, то... (армяне) просят о переведении и поселении их в окружностях Дербента по берегу Каспийского моря и о утверждении тех заселенных ими мест по вечность им, предоставляя меликам полные права над подданными их и в наследие их потомкам".

Данное письмо, видимо, было передано ко двору императрицы, которая не оставила без внимания просьбу армянского епископа. Неслучайно, когда русские войска под начальством генерала В.Зубова весной 1796 года двинулись в Северный Азербайджан, в инструкции о ближайших целях похода говорилось: "Восстановление царя Ираклия в его владениях, приведение армянских меликов и подвластных им карабахских жителей в зависимость только от России, привлечение к пользам нашим Патриарха Араратского, имеющего весьма сильное влияние над всем рассеянным армянским народом". 

Тогда Иосифу было поручено перевести на армянский и персидский языки текст манифеста Екатерины, обращенный к населению Персии. Как отмечает русский военный историк Дубровин, "доверие, оказанное Иосифу, сделало его настолько самонадеянным, что он считал себя вправе вмешиваться в дела и был причиной некоторых замешательств  среди населения Дагестана и Закавказья".

Уже после начала военной экспедиции В.Зубова, армянский епископ отправил генералу П.Зубову составленную им записку о Персии и прилежащих к ней провинциях, сопроводив ее картой областей, и просил назначить во главе военной экспедиции генерал-фельдмаршала В.Суворова, которому армяне, поселившиеся во вновь завоеванных Россией землях, были очень многим обязаны. 2 сентября 1796 года по просьбе П.Зубова эта записка армянским епископом была передана его брату. Записка начиналась следующими словами: "Иосиф архиепископ армянский, поставляя себе единственным предметом верность и усердие к высокомонаршей службе, почитает долгом по знанию своему персидских краев, кратко предложить главнокомандующему графу Валериану Александровичу Зубову свои о них сведения и замечания, объясняя народы и их владельцев; трудности и удобности пути до реки Куры, а на случай надобности и далее..."

В записке Аргутинский описывал возможный маршрут движения русских войск, давал подробные сведения о тех ханствах, через территории которых русским войскам предстояло пройти. Основным критерием при характеристике внешней политики ханств было их отношение к России. Согласно записке, при благоприятном стечении обстоятельств, русское командование могло также вступить в Южный Азербайджан.

Особое место в записке занимал вопрос о Карабахском ханстве. Это было не случайно. В отличие от 80-х гг. XVIII в., когда царское правительство имело твердые намерения в скорейшем низвержении Ибрагим Халил хана и создании на его землях армянского царства, в 1796 году В.А. Зубову было дано задание "оказать помощь Ибрагим Халил хану Шушинскому, который проявил крепкое и мужественное сопротивление Ага Мухаммед хану". Поэтому армянскому архиепископу пришлось лавировать. В той же записке В.Зубову он предложил проверить Ибрагим Халил хана на преданность: "Дать повеление шушинскому хану Ибрагиму, - чтобы он сам, или, по меньшей мере, старшего сына своего с армянскими меликами прислал к вашему сиятельству; исполнение Ибрагима такова вашего сиятельства повеления послужит за довод его верности и усердия к России. Если же шушинский хан повеления вашего исполнить не захочет, то это будет явным доказательством его неверности и коварного обмана. В таковом случае можно употребить армянских меликов, кои послужат удобным средством к низложению и лишению его сего высоко местного степени и крепости...".

Как видим, Аргутинский плел злостные интриги и стремился спровоцировать Россию на применение силы против Шушинского и Карабахского хана Ибрагим-халила. Аргутинский, как настоящий шпион, советует Зубову захватить в первую очередь Шушу и Гянджу, называя их основными городами Азербайджана. Он также взывает ко временам Петра Первого, который, по его, Аргутинского, словам, стремился овладеть и "целым Адрубежаном". Интересно, что примерно в то же время, 14 сентября 1796 года Аргутинский отправляет письмо картли-кахетинскому царю Ираклию, пытаясь привлечь его к кампании Зубова и начать наступление в направлении  Иреванского ханства.

Однако русское командование не пошло на поводу интриг армянского церковника и с целью снижения до минимума потерь в ходе военной кампании, пыталось представить поход своих войск в Дагестан и Азербайджан как желание России освободить местные народы от гнета персидского Ага Мухаммеда шаха. Таким образом, Петербург не хотел демонстрировать свою вражду к местным мусульманским правителям, пытаясь перетянуть их под свое покровительство. Поэтому после вступления русской армии в июле 1796 года на азербайджанские земли, В.Зубов в письме Ибрагим Халил хану писал: "Может Ибрагим хан быть удостоверен, что он сам будет властелином земель своих, а главнокомандующий со своей стороны всячески в оном будет способствовать ханам, и дал бы знать, что главнокомандующий изъявляет им свое доброжелательство и уверяет силой оружия Российского от неприятеля покров".

Однако, Ибрагим Халил хан не поверил заверениям В.Зубова, и как опытный стратег предпринял ответные действия. В сентябре 1796 года он послал к В.Зубову своего сына Абул Фатх-хана и визиря Моллу Панаха Вагифа с прошением о принятии Карабахского ханства под покровительство России: "По преданности моей к России, прошу признавать меня и город мой как бы своим, и не оставить оный российским защищением; а когда Шуша сохранена вами будет, то можете обладать и вселенною... Прошу не замедлить присылкою сюда 12 тыс. войск, с которыми бы я приступил по нахичеванской дороге к наказанию российских неприятелей... и идти до Тавриза, то есть вторгнуться во владения иранского шаха". Будучи искушенным в дипломатической игре, В.Зубов принял посланцев доброжелательно, а Вагифу от имени Екатерины II вручил драгоценный посох.

Военная кампания 1796 года, в ходе которой  русская армия оккупировала большую часть Северного Азербайджана, была прервана смертью императрицы Екатерины II 6 ноября 1796 года и отзывом новым императором Павлом I (1796-1801) в декабре того же года русской армии с Южного Кавказа. Данное событие свело на нет очередную попытку армян по созданию себе государства за счет азербайджанских земель.

Однако на этом интриги Иосифа Аргутинского не прекратились. Теперь он замахнулся с притязаниями на Эчмиадзинский церковный престол, на что, как подданный Российской империи, не мел права. Однако, армянский епископ пытался обострить отношения между Каджарским государством и его союзником Иреванским ханством, на территории которого находился один из армянских патриаршеств, и Российской империей. В то же время Эчмиадзинские патриархи пытались не портить отношений с Каджарским двором, который, как и предыдущие тюрко-мусульманские правители, обеспечивали неприкосновенность имущества армянской церкви.

После кончины в 1799 году католикоса Гукаса Карнеци разгорается острая борьба за Эчмиадзинский церковный престол. В нем активное участие принимает и Иосиф Аргутинский. Однако, при избрании нового католикоса члены Эчмиадзинской братии, придерживаясь прежних традиций, не внесли его в список кандидатов, а остановились на кандидатуре Константинопольского армянского патриарха Даниила. Но данное обстоятельство не помешало Иосифу Аргутинскому с помощью своих друзей в России добиться царской грамоты, чтобы стать католикосом армян. 

Уверенный в своей победе в борьбе за престол Эчмиадзина, 11 февраля 1801 г. Аргутинский прибыл в Тифлис, откуда готовился направиться в Эчмиадзин. Но через месяц, 10 марта он внезапно скончался.

Вутрицерковная борьба за Эчмиадзинский престол продолжалось вплоть до завоевания Иреванского ханства Россией в 1827 году.