«Историческая призма»: Сильва и Горбачев. Как был планировалось оккупировать азербайджанский Карабах

Испокон веков, начиная с Моисея Хоренского, армянские книжники и грамотеи  трубят на всех перекрестках о славе и величии их народа и при всяком удобном случае унижают и стирают с лица земли историю своих соседей. Они употребляют все усилия и всячески стараются показать миру с наихудшей стороны соседей, чтобы как можно больше от них урезать и присвоить себе, насколько возможно, уничтожить прошлое и осквернить даже их настоящее.

К числу подобных книжниц и грамотеев относилась и Сильва Капутикян. Недавно в Армении отметили ее столетний юбилей. Как-то очень уж тихо при ее-то "заслугах". Капутикян - одна из тех, кто вверг два народа в пучину войны и лишил Армению нормального будущего.

Дочь дверного мастера (выходца из Вана), носившая имя кальмановской красавицы, Сильва, начиная с конца 1950-х годов, активно включилась в сепаратистское движение по отторжению Карабаха и Нахчывана от Азербайджана.

Было ясно, что Капутикян  не давали покоя  лавры ее небезызвестной  соотечественницы Мариэтты Шагинян, которая после войны, в 1946 году, для поддержания территориальных притязаний армянского партийного руководства на Нагорный Карабах, издала объемистую  книгу под названием "Советское  Закавказье", в которой клеветала на культуру и историю азербайджанского народа. После обсуждения книги в ЦК КП(б) Азербайджана, первый секретарь М.Дж.Багиров направил 21 июля 1947 года в ЦК ВКП(б) А.Жданову обращение, в котором отмечал, что книга М. Шагинян содержит большое количество грубых политических ошибок, искажает историю армяно-азербайджанских отношений, историю Нагорного Карабаха. В  результате  книгу М.Шагинян сняли с продажи, а самой ей пришлось давать объяснения, извиняться перед азербайджанским руководством.

Однако после кончины И.Сталина и расстрела М.Д. Багирова армяне, почувствовав вкус наступившей хрущевской оттепели, вновь взялись за дело, активно подливая яд ненависти в отношения двух народов. Немалую роль в этом сыграло "литературное" творчество Сильвы Капутикян.

В 1959 году Капутикян  впервые приезжает в Степанакерт (историческое название - Ханкенди). Во время своего первого пребывания в НКАО и выступления перед местной армянской публикой в Степанакертском театре она попыталась посеять семена раздора между двумя народами, которые  дадут кровавые ростки в будущем.  Именно так следовало понимать ее слова: "И как я могу почувствовать себя здесь чужой,  когда на каждом шагу доносится до моего слуха сочная карабахская речь, когда справа и слева вздымаются ввысь вековые армянские тополя, которые здесь, в Карабахе, еще выше и стройнее - чтобы с высоких гор увидеть Ереван и сказать ему: мы были, мы есть, и мы будем!".

Пробыв в Карабахе около месяца, по возвращении Капутикян пишет письмо президенту Академии наук Азербайджана, академику Юсифу Мамедалиеву, в котором обвиняет азербайджанских ученых в "преднамеренном разрушении" якобы армянских памятников архитектуры в Нагорном Карабахе. Естественно, что под армянскими поэтесса подразумевала албанские церкви, хачдаши, которые ее соотечественники  уже давно  старались присвоить. Именно это имел в виду в своем ответном письме азербайджанский академик: "Азербайджан, как вам известно, исключительно богат археологическими и историческими памятниками... и я считаю, что вряд ли возможно найти такого предвзятого человека, который мог бы предположить, что тот или иной народ способен нарочно уничтожать находящиеся на его земле исторические памятники, которые являются красноречивыми свидетелями истории его родины".

Но Капутикян не успокоилась и стала посылать письма в адрес партийного руководства Азербайджана и добралась даже до Генерального секретаря Леонида Брежнева. Естественно, что в этих письмах, поставив все с ног на голову, армянская книжница описывала увиденное только в  черном цвете, закрывала глаза на успехи в развитии автономной области, социально-экономические показатели которой были  выше, чем в Армении и других регионах Азербайджана. 

Кремлевскому руководству было не привыкать к  подобным письмам армян, которые поступали сюда пачками с начала 1960-х годов.  Обычно они подписывались от имени представителей трудящихся Армении и НКАО. В действительно же подобные опусы  составлялись в соответствующих конторах  ЦК КП Армении, при участии чернецов из числа армянских писателей и ученых. Естественно, армянские трудящиеся узнавали о том, как пользовались их  именем, уже после того, как Москва давала от ворот поворот очередной антиазербайджанской кампании.    

Но прошло время, наступила время горбачевской перестройки, о которой Сильва Капутикян говорила: "Пришла перестройка, и мы поверили в нее. Поверили сто тысяч человек, требующих воссоединения области с Арменией". И Горбачев оправдал их надежды. По наущению своих армянских друзей, подобных Аганбекяну, Шахназарову, Брутенцу, Ситаряну, новоявленный коммунистический правитель, впервые после русского царя Петра I, решил принять армянских "ходоков".

К предстоящей встрече готовились заранее, еще задолго до начала митингов в Ереване и Степанакерте. 15-го февраля 1988-го года в Союзе писателей Армении сформировали комиссию. В нее вошли председатель союза Грачья Ованесян, Серо Ханзадян, Зорий Балаян, Вардгес Петросян, Сильва Капутикян. Было принято решение направить Горбачеву телеграмму. "Надо было на 2-3 страницах изложить всю историю образования НКАО,  абсурдность положения. Надо было показать, что необходимо распутать этот 70-летний клубок. Написали - отправили", - писала  поэтесса Капутикян.

Уже после начала событий в автономной области, 26-го февраля Горбачев принял в Кремле Зория Балаяна и Сильву Капуктикян. Впоследствии об этой встрече в своих книгах и воспоминаниях писали все ее участники, но каждый представлял ее в своей интерпретации. Из воспоминаний М.Горбачева очевидно, что сначала руководитель страны Советов хотел встретиться с одной Капутикян: "В Москву приехал и Балаян - писатель, корреспондент "Литературной газеты". Личность националистическая, причем, яро националистическая. Очень известный у них и немного разнузданный, самоуверенный, большой  карьерист. Капутикян привезла его с собой в Москву. Просила, чтобы я принял хоть на пять минут".

Позднее в своей книге поэтесса подробнейшим образом воспроизвела события той февральской встречи. Она была настолько впечатлена от долгожданной встречи, о которой ранее армяне не могли  мечтать и во сне, что описала даже размеры стола Горбачева: "Мы сидели за длинным столом, какие обычно бывают в кабинетах. Только этот стол был более простым и узким. Во главе стола - Михаил Сергеевич. А так как стол был довольно узким, мы оказались почти лицом к лицу".

Дальше Капутикян, излив душу, ждала, что под впечатлениями воплей  ее и Балаяна о якобы тяжелом положении армян Карабаха, Горбачев, ударив по столу, тут же даст распоряжение передать автономную область Армении. Видимо  так восприняли Капутикян и Балаян слова Горбачева: "Я обещаю вам, что лично займусь Карабахом. Проведем масштабные социальные и культурные реформы. Это будет настоящий ренессанс. Я возьму это дело под свой личный контроль".

Не поверив своим ушам, Капутикян даже переспросила Горбачева,  может ли она довести обещания Генерального секретаря до митингующих, на что получила утвердительный ответ.

Подобные нотки в ответах Генерального секретаря армянская сторона восприняла  как сигнал для более активного давления на центральные органы власти, как знак надежды, даже убеждение в том, что их требования о Нагорном Карабахе будут удовлетворены. Не случайно, что после возвращения в Ереван Капутикян и Балаян выступили по телевидению,  заявив, что, мол, говорили с Горбачевым и  он кое-что обещал. Во что вылилось обещание Горбачева о ренессансе,  показали  события в Сумгайыте, организованные армянами против своих соплеменников, начавшиеся через день после возвращения  армянских волонтеров в Ереван. Видимо на это и рассчитывали Капутикян и Балаян, которые после возвращения  в Ереван призывали прекратить митинги, чтобы потом вновь, начав их с новой силой, сопроводить  их погромами и депортацией азербайджанцев из Армении.

Армянская провокация в Сумгайыте, повлекшая убийства армян и азербайджанцев, дало Капутикян и ей  подобным ярым националистам  повод для доказательства того, что в Азербайджане нарушаются права армянского населения и два народа несовместимы для дальнейшего общежития. Мертвый армянин являлся для них более ценным, нежели живой, поскольку мог принести много выгоды делу пропаганды. Именно данной тактики придерживались те, кто организовал Сумгайытскую провокацию, одним из руководителей которой был ранее трижды судимый армянин Э.Григорян.

А дальше произошло то, о чем все мы знаем. По образному выражению Сильвы Капутикян, снежный ком покатился так стремительно, что за ним не успел никто. Армянская книжница  побывала в десятках городов Союза, провела великое множество встреч с представителями советской интеллигенции, слала письма и телеграммы влиятельным организациям и известным деятелям, в которых пыталась доказать справедливость армянских притязаний на Карабах и обливала грязью азербайджанцев.

"Справедливого решения" проблемы  она пыталась даже добиться в странах Европы, куда ехала на деньги, собранные у простых армян  для террористических организаций "Крунк" и "Карабах".

В марте 1990 года Капутикян поехала в Германию, чтобы на месте инициировать движение протеста против сумгацытских событий. Она  встретилась  с немецкими и  английскими журналистами, давала  интервью газетам, выступала по радио, но, в конце концов,  убедилась, что сытой Европе не до армян.  Возмущенная подобными настроениями, она пыталась даже выразить свое недовольство  к ответственному секретарю влиятельной Frankfurter Allgemeine Zeitung. Капутикян была сильно разочарована, что не сумела одурачить немцев своими сказками о "многострадальном армянском народе", как она это делала  с советскими гражданами. Поэтому, получив ответ, что  в политические вопросы немецкое агентство не вмешивается, вынуждена была третироваться.

В начале 1990-х годов армянская книжница часто ездит в Нагорный Карабах, где поддерживает местных сепаратистов, подбадривая их  на войну с Азербайджаном, оккупацию азербайджанских земель и этническую чистку против азербайджанцев.

Поэтому, безусловно, в геноциде азербайджанцев в Ходжалы, Гарадаглы, в поломанных судьбах десятки тысяч не только азербайджанцев, но и армян, есть немалая доля вины и Капутикян.