"Историческая призма": 1950-е. Как в СССР пытались сделать Армению "древнее"

К окончанию Второй мировой войны у советского руководства во главе со Сталиным возник план пересмотра границ с Турцией, установленных Московским договором 1921 года. Суть его сводилась к попыткам кремлевского руководства отторгнуть у Турецкой Республики ряд территорий (Карс, Ардаган), которые были возвращены ей в 1921 году.

Хотя проект Сталина о расширении южных границ Советского Союза за счет турецких территорий вскоре потерпел крах, однако данная тема быстро была подхвачена советскими учеными в форме подтверждения исторических прав армян и грузин на земли Восточной Анатолии. Инициатива была поддержана официальной Москвой, без разрешения которой о подобной вольности не могло быть и речи. Так впервые появилась концепция связать древнее государство Урарту, центр которого находился в бассейне озера Ван (Турции) с древней историей армян и грузин.

В 1951 г. увидел свет популярный обзор о достижениях советских археологов, сборник "По следам древних культур", где была опубликована статья Б.Б. Пиотровского "Урарту". Статья вызвала у Сталина раздражение. Причиной резкой реакции "вождя народов" стало, прежде всего, всякое упоминание о связи Урарту с Арменией. Пометки, сделанные на полях сборника рукой вождя, ехидные "ха-ха", подчеркивания, зигзаги и волнистые линии не оставляли сомнений, что Сталин был раздражен. Видимо он был недоволен тем, что Пиотровский пытался связать Урарту исключительно с армянами.

В то же время, Сталина несколько успокоили выводы Пиотровского, нашедшие отражение в самом последнем абзаце статьи автора. Пиотровский писал: "В процессе распада этого большого государства Передней Азии, на основе слияния народов мелких стран, входивших в состав Урарту, при освоении его культуры возникли современные народы Закавказья - армяне и грузины, создавшие в последних веках до нашей эры свои государства".

Однако, несмотря на это, статья Пиотровского стала важным подспорьем, дав толчок появлению в постсталинский период в армянской историографии малообоснованных исторических работ, в которых делалась попытка доказать автохтонность армян в Малой Азии. С годами тенденция удревления появления армян в этом регионе нарастала, а первое армянское государственное образование, обычно называемое "Хайаса", всё больше увеличивалось в размерах, оставляя всё меньше и меньше места в историческом пространстве и времени для Урарту.

Идентификация Урарту в качестве древнейшего армянского государства (Араратского царства) обосновывались и сегодня обосновываются армянскими авторами историко-лингвистическими и топонимическими аргументами, а также синонимичностью использования слов "Урарту", "Арарат", "Армения" в ассирийских и древнеперсидских письменных источниках и в ранних редакциях библейских текстов. Данные версии были результатом произвольной интерпретации исследований академиков Н.Марра, Б.Пиотровского и профессора И.Дьяконова и были обусловлены не научными, а политическими соображениями.

Верификации данной концепции и распространению исторического непрофессионализма армянских авторов способствовало и то, что сравнительно небольшой объем материальных и письменных источников, касающихся древнейшего периода армянской истории, явно стимулировали полет кабинетных фантазий дилетантов от науки. Кроме того, зачастую заманчивое искушение представить историю своего народа максимально древней и географически пространной подогревались и тривиальными националистическими настроениями.

Однако подобные настроения столкнулись с критикой со стороны тех же авторов, на основе исследований которых армяне пытались строить свои фантастические версии.

В частности, И.Дьяконов подверг критике работы армянских авторов, которые строили свои суждения о связях между армянами и урартийцами, основываясь на работе средневекового армянского писателя-хрониста Моисея Хоренского. По мнению Дьяконова, существование Урарту осталось Хоренскому неизвестным, а древнейшая история Армении складывалось у него из легендарных генеалогий, искусственно связанных с генеалогиями мифических библейских патриархов, с легендами о героях иранской мифологии и с именами ассирийских и мидийских правителей, по большей части вымышленных греческими авторами.

В данном дискурсе активное участие принял и Б.Пиотровский. Касаясь границ государства Урарту в пределах Южного Кавказа Пиотровский отмечал, что "материалы, которыми располагала историческая наука, дают право с уверенностью говорить о том, что в состав Урарту входила лишь небольшая территория Южного Кавказа, а именно: "Айраратская (Агрыдаг) низменность и районы горы Арагац (Алагез) и озера Севан (Гейча). Продвижения урартов в другие части Южного Кавказа предположительны. И если вполне вероятным представляется продвижение в западные области Азербайджана, непосредственно связанные с Севанским районом, то проникновение урартов в долину р. Куры кажется сомнительным, так как в этом случае урартам пришлось бы преодолевать лесистый Памбакский хребет. Однако, возможно, что и туда снаряжались отдельные походы, но без включения этих земель в состав Ванского царства". Из этого отрывка становится ясно, что современная территория Армении находилась на периферии государства Урарту и не относилась к его центральным областям. Таким образом, этнические группы, жившие в то время на территории современной Армении и Грузии, не могли быть государствообразующими этносами в государстве Урарту, или Ванском царстве.

Из этого следует вывод, что для истории современных народов Южного Кавказа государство Урарту имело значение не как предок одного или нескольких из них, а как политическое образование, оказавшее большое влияние на развитие общества на Южном Кавказе и связавшее его с древнейшей культурой Передней Азии.

Поэтому сегодня концепция армянской принадлежности урартов мировым научным сообществом отвергается как ненаучная и непрофессиональная.

Как справедливо отмечал академик Б.Пиотровский "нельзя искать в древнем Востоке прямых предков современных народов. От могущественных государств Передней Азии осталось большое культурное наследие и незначительное этническое". Можно согласиться и с мнением Пиотровского о том, что в Передней Азии процесс этнообразования был чрезвычайно сложным и потому требует коренного изменения исследовательских задач и оставления в стороне вопросов о прародинах, праязыках и прямых предках. Поэтому искусственное удревнение, вульгаризация и политическая инструментализация истории своего народа армянскими историками не только антинаучна, но и попросту дискредитирует саму армянскую историографию.